В ХVII-ХVIIIвеках постепенно возвышаются Пруссия и Австрия, крупнейшие государства Германии. Вестфальский мир привел к расширению территории Пруссии – Бранденбурга и к усилению этого государства, образовавшегося в средние века из отдельных княжеств, расположенных в различных частях Германии. Ядром Пруссии был Бранденбург, где с начала ХV века правила династия Гогенцоллернов, которая выделилась в 1227 г., владея бургграфством Нюрнберг. В 1415 г. бургграф Гогенцоллерн Нюрнбергский получил от императора марку Бранденбург и титул курфюрста. Его преемник Фридрих II в 1442 г. подчинил себе Берлин, лишив его городской автономии. Уже в середине XIV века правители Бранденбурга входили в число наиболее влиятельных князей-курфюрстов, участвовавших в избрании императора Священной Римской империи. Бранденбургская марка возникла и расширялась как военная колония. С укрепленной заставы, расположенной на берегу Эльбы, германские рыцари развернули «натиск на восток», закабаляя или оттесняя жившие здесь славянские племена. Молодых рыцарских оруженосцев, участвовавших в захватах восточных территорий, называли «юнге герр». Многие из них получали поместья на завоеванной земле, их владения стали называть «юнкерскими». С течением времени юнкерами стали называть и их наследников, т. е. всех крупных помещиков страны. Вторая составная часть этого государства – Прусское герцогство возникло в 1525 г. в результате секуляризации гроссмейстером Альбрехтом Бранденбургским из династии Гогенцоллернов, земель Тевтонского ордена, покорившего и германизировавшего прусское население Прибалтики. В 1618 г. после смерти его сына и преемника Альбрехта-Фридриха, не имевшего наследников, Прусское герцогство было объединено с Бранденбургом.

В годы Тридцатилетней войны войска католической лиги, шведов и императора опустошили эту страну, так же как и другие территории Германии. Неплодородная почва, разоренные деревни, непроходимые леса вокруг Берлина и Потсдама не создавали благоприятных условий для того, чтобы эта территория стала центром образования сильного государства. Но в 1640 г. на престол Бранденбурга-Пруссии вступил двадцатилетний Фридрих-Вильгельм , который приложил огромные усилия для того, чтобы вывести из разрухи и усилить свое государство. Немцы считают его основателем прусского могущества. Часть своей юности он провел в Голландии, где познакомился с успешной хозяйственной деятельностью голландцев и перенял их опыт. Он привлек в Пруссию голландских колонистов, которые основали здесь сельскохозяйственные фермы с породистым скотом, помогли осушить болота, создать сеть каналов. Канал, соединивший реки Эльбу и Одер, носит имя Фридриха-Вильгельма.

Фридрих-Вильгельм проявлял веротерпимость и в Пруссию переселялись лютеране, кальвинисты из католических княжеств Германии, а также католики и евреи. В Пруссию переселилось около 20 тысяч гугенотов из Франции, вынужденных покинуть ее из-за преследований после отмены Людовиком ХIV Нантского эдикта. В основной своей массе переселенцы состояли из высококвалифицированных ремесленников и богатых торговцев. Они принесли в Пруссию свои капиталы, свои организационные и технические навыки, мастерство. В небольших городах Бранденбурга и Восточной Пруссии иностранными колонистами были основаны мануфактуры по производству шерстяных и хлопчатобумажных тканей, шелка, бархата. Было усовершенствовано производство холодного и огнестрельного оружия, изделий из стекла, кожи, металла, налажено изготовление часов, зеркал и других изделий.

Поддержка Фридрихом-Вильгельмом промышленности и торговли в немалой степени объяснялась тем, что он нуждался в средствах для содержания созданной им постоянной армии. Военно-колонизаторский характер, присущий Пруссии с самого начала, был одним из истоков прусского милитаризма. Для того, чтобы осуществлять «натиск на восток», захватывать новые земли, германские завоеватели должны были иметь в своем распоряжении военные силы, достаточные для осуществления этих целей. После того как их продвижение на восток было остановлено, сильная армия была нужна Пруссии для удержания в повиновении завоеванного местного населения, а также и для дальнейших захватов. По Вестфальскому мирному договору Фридриху-Вильгельму удалось получить Восточную Померанию, несколько духовных княжеств и Магдебург.

Фридрих-Вильгельм положил начало военно-хозяйственному правлению, ставшему характерной особенностью прусского государства. Центральное управление, которое он создал и возглавлял, являлось разветвленной бюрократической системой, связанной прежде всего с обслуживанием армии. При нем в Берлине был учрежден банк, с помощью которого он контролировал состояние государственных финансов и их расходование. Фридрих-Вильгельм способствовал развитию народного образования, в период его правления было открыто много начальных училищ, библиотека в Берлине. Вместе с тем в 1653 г. он подтвердил право помещиков-юнкеров на крепостных и объявил, что крестьянин, который не может доказать обоснованность своей жалобы на господина, подлежит строгому наказанию.

Его преемник Фридрих I (1688-1713) поддержал Австрию в войне за испанское наследство и за это получил от императора Леопольда I королевский титул. Коронация состоялась 18 января 1701 г. в Кёнигсберге. Фридрих I, так же как и его предшественник, сделал много для развития науки, искусства, образования. Построенные при нем здания определяли архитектурный облик Берлина до начала ХХ века. Наиболее значимым событием в развитии науки и культуры было создание в 1700 г. Академии наук в Берлине. Её основателем и первым президентом был Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716), великий математик, один из создателей дифференциального исчисления, философ, языковед. Возрождение и подъем экономики во второй половине XVII и в XVIII веке оказали благоприятное влияние и на развитие культуры.

Усилению Бранденбурга-Пруссии способствовало не только правление таких выдающихся монархов, как Фридрих-Вильгельм и Фридрих I, но и перемещение мировых торговых путей из Средиземного моря к берегам Атлантического океана вследствие Великих географических открытий. Районы южной и средней Германии вместо прежней экономической ориентации на Италию и Францию теперь были вынуждены искать выход к берегам Северного моря. Все многоводные реки Германии: Рейн, Везер, Одер, Эльба, впадающие в Северное и Балтийское моря, протекали через территории, принадлежавшие Бранденбургу, поэтому от его политики в значительной мере зависела внешняя торговля промышленных районов Силезии, Саксонии, Чехии, юго-западной Германии. В выгодном положении оказались крупные землевладельцы северо-восточной Германии. Рост цен на хлеб на международных рынках, как следствие развития промышленности в европейских странах, побуждал прусских помещиков-юнкеров расширять свои владения за счет земель, принадлежавших крестьянам и сельским общинам.

Сын и преемник Фридриха I прусский король Фридрих-Вильгельм I (1713-40) уделял основное свое внимание усилению армии. Историки приводят обычно такие сведения, что он предпочитал солдат высокого роста и вербовал их даже из-за границы. За ним закрепилось прозвище «фельдфебель на троне». При нем центральное управление, служившее бюрократическим придатком к армии, было реорганизовано в «верховное генеральное управление финансов, войск и доменов», занимавшееся, прежде всего, обеспечением регулярного поступления налогов. Этот многочисленный разветвленный чиновничий аппарат подчинялся непосредственно королю.

Фридрих-Вильгельм I, так же как и его предшественники на троне, способствовал развитию промышленности, торговли и росту финансовых средств в государственной казне. В отличие от своего современника французского короля Людовика ХV, он ненавидел пышность, расточительность. Однако Фридрих-Вильгельм I отличался деспотичным характером, до мелочей регламентировал жизнь своих подданных, а если был в плохом настроении, то мог ударить палкой, которую всегда носил с собой. Особую неприязнь у него вызывали подданные, которые одевались в импортную одежду. Он с презрением относился к ученым, поэтам, писателям.

В этом отношении полной противоположностью ему стал его сын Фридрих II (1740-86), известный в истории как Фридрих Великий. В своей резиденции, замке Сан-Суси, который он построил недалеко от Потсдама, Фридрих II проводил время в обществе писателей и ученых; вечера, как правило, посвящал музыке. Фридрих II поддерживал творчество выдающегося немецкого писателя и драматурга Готхольда Эфраима Лессинга (1729-81), который развивал в немецкой литературе просветительские идеи. В качестве почетного гостя к нему приезжал Вольтер, идеям которого Фридрих II пытался следовать. Но слишком самолюбивый король, унаследовавший от своего отца деспотичные черты личности, и его гость, сатирически настроенный философ, не сошлись характерами и вскоре расстались почти врагами.

Фридрих II оставил после себя немало сочинений философского, исторического и политического содержания. За ним закрепилась известность «короля-философа». Подобно французским просветителям он считал основой государственной власти общественный договор, но придерживался мнения, что этот договор передает все права народа правительству, и называл себя «первым слугой государства». В духе просвещенного абсолютизма Фридрих IIпредпринял реформу судебной системы. Созданная им Особая комиссия, с позиции просветительских идей пересмотрела и объединила все прежние прусские законы. В результате её работы был создан «Фридрихов кодекс», положенный в основу судопроизводства. Король выступал за полную независимость суда от администрации, заявлял, что судьи должны строго придерживаться закона. Однажды он сам подал пример повиновения суду в споре с мельником, который не хотел сносить свою мельницу, расположенную возле королевского дворца Сан-Суси, и нарушавшую покой короля. Суд принял решение в пользу мельника и отклонил иск короля с требованием снести мельницу. Конечно, такое решение суда носило показной характер, но все же свидетельствовало о намерении короля поддержать принцип независимости судей.

В области народного образования Фридрих II издал закон, предписывавший обязательное посещение школы детьми в возрасте от пяти до тринадцати лет. Однако денег на устройство школ отпускалось мало. Учителями, как правило, назначали солдат-инвалидов, уволенных в отставку, в награду за службу и взамен выдачи им пенсии.

Отражая интересы, прежде всего прусского юнкерства, в то же время Фридрих II пытался в духе просвещенного абсолютизма облегчить положение крестьян. И до него прусские короли заботилось о сохранении постоянного количества крестьянских дворов как объектов налогообложения и поставщиков рекрутов. Помещики были освобождены от уплаты налогов, поэтому разорение и обезземеливание крестьян уменьшало доходы государства. Ещё в 1699 г. Фридрих-Вильгельм I опубликовал указ, запрещавший сгон крестьян с земли «без основательной причины и без немедленной замены прогнанного другим». После Семилетней войны 1756-63 гг. разорившей многих прусских крестьян, Фридрих II обязал помещиков отстроить тысячи крестьянских дворов, отдал крестьянам часть лошадей своей кавалерии и заготовленное для армии зерно на проведение посевных работ. Фридрих II способствовал распространению новой для того времени культуры картофеля, раздавая его крестьянам возами. Он улучшил положение государственных крестьян. Указ 1777 г. гарантировал право собственности и наследования ими своих земельных участков. Помещикам было запрещено подвергать крестьян телесным наказаниям. Но все эти меры лишь незначительно ослабили крепостное право.

Фридрих II считал необходимым поддерживать кастовость дворянства, поэтому запрещал браки между дворянами и лицами недворянского происхождения. Чтобы дворяне служили в армии и не тратили денег в путешествиях, им не разрешали ездить за границу. Для увеличения финансовых доходов в государственной казне Фридрих II развивал систему косвенных налогов, таможенных пошлин. Бремя налогов, возложенное на население Пруссии в это время, не имело себе равных в Европе. Именно при Фридрихе IIабсолютизм в Пруссии достиг наивысшего развития.

Традиционно для прусских монархов Фридрих IIмного занимался государственными делами, контролировал расходование денежных средств, финансовое состояние казны. Как и его предшественники, он способствовал заселению пустынных местностей выходцами из других стран. В Пруссию стекались колонисты из разных концов Германии. Площадь обработанной земли в королевстве при Фридрихе II значительно увеличилась. Были предприняты меры по осушению болот, улучшению путей сообщения, развитию обрабатывающей промышленности. Принимались меры по ограничению вывоза сырья за границу. По-прежнему оказывалась поддержка мануфактурам, но цехи не были ликвидированы.

Традиционно для прусских королей самое большое внимание Фридрих IIуделял армии. При нем прусская армия выросла до 186 тысяч солдат и претендовала на первое место в Европе. Её содержание поглощало две трети всех государственных расходов. Во время правления Фридриха II начинается соперничество между Пруссией и Австрией. В период войны за австрийское наследство (1740-48) прусский король предъявил права Гогенцоллернов на Силезию, ранее захваченную Австрией у Польши, и занял ее своими войсками. Приобретение Силезии увеличило прусские владения на одну треть. Расширение территории страны давало возможность юнкерству приобрести новые поместья, получить новые должности в военно-административном аппарате. Австрия не могла примириться с потерей Силезии и создала против Пруссии коалицию, в которую вместе с ней вошли Франция, Россия, Швеция, Саксония и другие германские государства. На стороне Пруссии в войне приняла участие Англия, у которой к этому времени уже начались военные действия с Францией из-за враждебных столкновений между колонистами в Северной Америке. Фридрих II, не дожидаясь объявления войны со стороны коалиции, вторгся в Саксонию. Начавшаяся таким образом война известна в истории под названием Семилетней (1756-63).

В 1756 г. Фридрих II заставил капитулировать саксонскую армию, захватил Дрезден и подчинил своей власти всю Саксонию. В следующие годы он одерживал победы над французскими и австрийскими войсками, особенно крупной из них была его победа при Росбахе в Саксонии, однако он потерпел тяжелое поражение при Кунерсдорфе в Восточной Пруссии от объединенных русских и австрийских войск. Русская армия вошла в Берлин. В 1761 г. умерла русская императрица Елизавета, на престол вступил Петр III, который был поклонником Фридриха II. Часть своих войск он вернул в Россию, а другой части приказал перейти на сторону прусского короля. Силезия снова была занята Пруссией. Кроме того, Фридрих II захватил польскую область, расположенную в нижнем течении Вислы, и тем самым устранил чересполосицу своих основных владений – Восточной Пруссии и Бранденбурга. Это присоединение совершилось по первому разделу Польского королевства в 1772 г.

К концу ХVIIIвека феодально-абсолютистский строй, постоянные войны, непосильное бремя налогов на население страны начали сдерживать ее экономическое развитие. Пруссия, так же как и другие германские государства, оказалась бессильной перед военным натиском революционной Франции.

Пруссия была историческим государством, областью, которая на протяжении многих веков имела значительное влияние на немецкую и европейскую историю. Период наибольшего расцвета и могущества государства пришелся на XVIII-XIX века.

Великой Европейской державой Пруссия стала в XVIII веке при правлении Фридриха II Прусского (1740-1786 годы). В XIX веке премьер-министр вел политику объединения немецких княжеств в единое государство (без участия Австрийской империи), главой которого должен был стать король Пруссии.

Идея единой Германии (или, попросту, “воскрешения” времен Священной ) набирала все большую популярность и в 1871 году Германия и Пруссия объединились, положив начало существования Германской Империи. Объединение немецких государств ослабило как Австро-Венгрию, так и Францию.

В течение некоторого времени, пока Австрия и Пруссия вели переговоры об объединении, встал вопрос о том, какая страна будет авторитетной в этом союзе. Если бы Австрия не была исключена, а встала во главе союза, ход истории, вероятно, сильно бы изменился. Хоть Габсбурги и правили самодержавно, к концу XIX в. Империя внедрила ряд демократических институтов.

Кроме того, это было многокультурное государство, люди в котором говорили на немецком, венгерском, польском, итальянском и других языках. У Пруссии же была особенная черта, современниками и историками описанная как “прусский дух” – Пруссию характеризовали как армию со страной, а не страну с армией.

Новое дыхание эта характеристика получила во время правления . А желание Фридриха II прославить и возвеличить свое государство, возможно, и помогло создать государство, в котором нацистская идеология Третьего Рейха смогла закрепиться и найти отклик у населения.

Значение слова » Пруссия»

В ходе своей истории у термина “Пруссия” было много разных значений:

• Земля балтийских пруссов, т.н. Старая Пруссия (до XIII века),завоеванная Тевтонскими рыцарями. Этот регион теперь расположен в частях Южной Литвы, Калининградского анклава и северо-восточной Польши;
• Королевская Пруссия (1466 – 1772) – территория, полученная Польшей в награду после победы над Тевтонским орденом в тринадцатилетнюю войну;
• Герцогство Пруссия (1525 – 1701) – государство, созданное из владений Тевтонского ордена в Пруссии;
• Бранденбург-Пруссия (1618 – 1701) – княжество из объединенных маркграфства Бранденбург и герцогства Пруссии;
• Королевство Пруссия (1701-1918) — доминирующее государство немецкой Империи;
• Провинция Пруссия (1829 – 1878) — провинция Королевства Пруссии, созданное из слияния Западной и Восточной провинций;

Свободное государство Пруссия (1918-1947 годы): республиканское государство, образованное после распада монархии Гогенцоллерна в конце первой мировой войны.

Пруссия как государство была де-факто упразднена нацистами в 1934 году и де-юре Союзническим Контрольным Советом Германии в 1947 году.

На данный момент значение термина ограничивается историческими, географическими и/или культурными обычаями. В наши дни существует термин “прусская добродетель”: самоорганизованность, самопожертвование, надежность, религиозная терпимость, бережливость, скромность и многие другие качества.

Пруссы считали, что эти добродетели способствуют подъему их страны и сохранению самобытности народа.

Черно-белые национальные цвета Пруссии происходят от Тевтонских рыцарей, которые носили белое пальто с вышитым на нем черным крестом.

Из сочетания черного и белого с красными Ганзейскими цветами свободных городов Бремена, Гамбурга и Любека и появился черно-бело-красный коммерческий флаг Северогерманской Конфедерации, который в 1871 году стал флагом Германской империи.

Со времен Протестантской Реформации, прусский девиз звучал как “Суум куике” (“каждому свое”; нем. Jedem das Seine). Этот девиз также принадлежал Ордену Черного Орла, созданного королем Фредериком I.

На гербе и на флаге Пруссии был изображен черный Орел на белом фоне.

География и население

Пруссия изначально была небольшой территорией в т.н. Восточной Пруссии. Регион, первоначально населенный жителями Балтии, стал наиболее популярным местом для иммиграции (главным образом протестантских) немцев, а также поляков и литовцев.

В 1914 году площадь Пруссии составляла 354,490 квадратных километра. В мае 1939 года эти цифры сократились до 297,007 квадратных километров с населением в 41,915,040 жителей. Княжество Нойенбург, ныне Невшатель в Швейцарии, входило в состав прусского королевства с 1707 по 1848 годы.

Пруссия была преимущественно протестантским немецким государством. В южном регионе Мазурия в Восточной Пруссии подавляющее большинство населения составляли германизированные мазуры-протестанты. Это объясняет, отчасти, нежелание католических Австрии и Германии признавать превосходство Пруссии.

Область Великой Польши — колыбель польской нации, после раздела Польши стала провинцией Позен. На территории Верхней Силезии также проживало большое количество поляков.

Ранние годы

Далеко не последнюю роль в истории Пруссии сыграл . Его войска, пришедшее на берега Балтийского моря, потеснили живущие там племена эстиев и положили начало прусской нации. Появлению развитого общества с зачатками государства и первой иерархией власти Пруссия обязана появлению немцев Брутена и Видевуда – именно они положили начало сильному и организованному обществу и стали причиной того, что пруссы переняли гораздо больше в плане менталитета и традиций от немцев, нежели от соседствующих народов – поляков и литовцев.

По приглашению польского князя, имевшего виды на территорию Пруссии, с личного одобрения Папы на территорию Пруссии в XI веке вторглись рыцари Тевтонского ордена, принеся с собой массовые грабежи и насилие.

Активный захват Тевтонским орденом других орденов повлек за собой не только увеличение сферы влияния, но и непосредственное расширение территории Пруссии. До XVI века государство было под контролем Тевтонского ордена и, следовательно, Ватикана.

Тридцатилетняя война с Польшей завершилась для Тевтонского ордена поражением. Архиепископ Альбрехт Бранденбургский принял протестантство и Пруссия стала не только светским государством, но и государством, где протестантство доминировало на официальном уровне. Ему же принадлежат социальная реформа и идея открытия первого университета. Сын Альбрехта, к которому должен был перейти престол, скончался, и герцогство в порядке очереди наследовал польский король.

Пруссия в составе Польши

Наличие прусских территорий значительно повысило авторитет монарха, но Пруссии все же удалось сохранить определенную независимость: законодательную и судебную системы и армию. Во время шведско-польской войны князь Вильгельм I согласился поддержать короля, но с условием независимости Пруссии, которое было выполнено.

Независимая Пруссия

Правление Фридриха Вильгельма I стало периодом настоящего подъема Пруссии. Экономические, образовательные и военные реформы, грамотное управление казной, завоевание новых земель – Пруссия стала одной из сильнейших держав Европы. Фридрих II и его сын, однако, не сумели удержать лидирующие позиции государства, и Пруссия довольно быстро лишилась былого влияния. Этому немало способствовала и армия Наполеона, после которой Надежды Пруссии вернуть хоть толику былого состояния практически разрушились.

Германская империя

Создание единого Германского государства стало идеей фикс для, пожалуй, самого известного прусса в мире – Отто фон Бисмарка. Разрозненные германские государства объединились под началом Вильгельма I. Германская империя стала ведущей мировой державой, а Пруссия диктовала культурные и политические тенденции.
Вильгельм I, однако, переоценив собственные силы, снял Бисмарка с должности канцлера и существенно подпортил собственную репутацию необдуманными высказываниями в адрес других стран. Такая политика очень скоро привела к изоляции страны, а затем и к войне, после которой Империя не смогла оправиться.

Третий Рейх

Во времена правления Гитлера и без того нечеткие границы Пруссии начали окончательно размываться, а Берлин – столица Пруссии, перестала быть таковой, став столицей и символом Третьего Рейха. После окончания часть Пруссии, Кенигсберг (Калининград), отошла во владения СССР, остальное “поделили” между собой ФРГ и ГДР.

Вот так, просто и бесславно, завершилась история одного из самых неординарных государств. Пруссия, стоявшая у истоков современной Германии, по сути, практически всегда находилась под чьим-либо покровительством, но все же смогла сохранить определенную независимость и самобытность.

В качестве заголовка статьи я выбрал афоризм Козьмы Пруткова (Мысли и афоризмы, не включенные в «Плоды раздумья»; № 95). В чем его смысл? На первый взгляд, кажется странным это высказывание, сделанное тогда, когда Пруссия и была Королевством (вероятно, 60-е годы XIX века). Но есть основания полагать, что люди с особой исторической чувствительностью уже предвидели, что стремление прусской династии Гогенцоллернов к созданию Германской Империи (что произошло в 1871 году в ) будет иметь трагические последствия. И для самой Пруссии, и для России, и для многих других стран Европы. Поэтому фразу Козьмы Пруткова можно воспринимать так: «Пруссия должна быть Королевством - а не Империей».

Я заинтересовался весьма бурной и сложной историей этой страны, а заодно отношениями Пруссии и Московского государства, которые при слабых результатах были, тем не менее, важным дипломатическим опытом для России. И почему для Пруссии было выбрано такое странное название?

Происхождение Пруссии от Маркграфства Бранденбург и Герцогства Пруссия

Королевство Пруссия имело «предками» два немецких государства.

Маркграфство Бранденбург

Первое - это Маркграфство Бранденбург, одно из наиболее значительных княжеств в Священной Римской Империи, существовавшее с 1157 года вплоть до ликвидации Империи в 1806 году. Бранденбург развился из Северной марки (пограничного административно–территориального образования в раннюю эпоху Священной Римской Империи), основанной на территории расселения славянских племен вендов. Правящие этим государством маркграфы по Имперской Золотой булле 1356 года получили титул курфюрстов, позволяющий им голосовать на выборах императора Священной Римской Империи. Государство благодаря этому было также известно как Курфюршество Бранденбург. Ключевым историческим событием было восшествие на престол Бранденбурга в 1415 году династии Гогенцоллернов, происходящих с юга Германии (из Швабии). Таким образом, государством, объединившим Германию в рамках Второй Империи, была окраинная страна, далекая от исторического ядра немецкого народа.

Бранденбург дал будущему Королевству Пруссия династию и принципы государственного устройства и управления; в некотором смысле это можно считать наследием тела.

Тевтонский Орден - Герцогство Пруссия

Второе - Герцогство Пруссия; государство, созданное из прусских владений Тевтонского ордена. Тевтонский духовно-рыцарский орден укрепился в Прибалтике в XIII веке. Лифляндским отделением Тевтонского ордена был Ливонский орден (прекратил существование в 1561 году вследствие разгрома русскими войсками). С начала XV века Орден испытывал большие трудности в борьбе с мощью Литвы и Польши. В 1410 году состоялась знаменитая Грюнвальдская битва, в котором Орден потерпел тяжелое поражение. Начался быстрый закат Тевтонского государства, которое в 1466 году по Второму Торуньскому договору признало себя вассалом Короля Польши. Это важное обстоятельство в дальнейшем радикально определяло внешнюю политику тевтонцев, которая имела намерение освободиться от подчиненного положения. В 1511 году Великим Магистром Ордена стал Альбрехт из династии Бранденбургских Гогенцоллернов. В 1525 году Альбрехт перешел в протестантизм, сложил с себя полномочия Великого Магистра и объявил о секуляризации прусских земель Тевтонского ордена. Новообразованное герцогство Пруссия стало первым протестантским государством в Европе, но продолжало оставаться в вассальной зависимости от католической Польши, продолжавшейся до 1657 года.

Объединение Маркграфства Бранденбург и Герцогства Пруссия. Создание Королевства Пруссия

В 1618 году возникло единое княжество Бранденбург–Пруссия. В 1701 году курфюрст Фридрих III принял Королевский титул (как Фридрих I). Поскольку в рамках Империи существовал лишь один Король немцев, то Фридрих согласно санкции Императора Леопольда I короновался под титулом «Король Пруссии» на землях, не входивших в состав Имперских территорий.

Церемония коронации Фридриха I в Кенигсберге

С учетом своего двойственного положения (как Имперских князей и Королей не входящей в состав Империи Пруссии), а также чтобы не ставить под сомнение формальный суверенитет «Короля немцев», прусские Монархи до 1772 года вынуждены были использовать необычный титул «Король в Пруссии».

В 1806 году Священная Римская Империя была упразднена. Титул курфюрста стал бессмысленным и тоже был отменен. Гогенцоллерны обрели нормальный титул «Король Пруссии».

Таким образом от Тевтонской Пруссии новому государству достался специфический менталитет - дух общности, мотивированной агрессией и авантюризмом. В этом не было бы ничего трагического, если бы дело ограничилось только собственно этим Королевством, а не перешло потом на Германскую Империю. И слишком уж разительным был контраст между пруссаками и другими немцами. Королевство Пруссия было немецкой страной более или менее естественной, но передача ее духа другим немцам имела отчетливо противоестественный характер. Ненормально было загонять в бесконечные марширующие колонны цвета фельдграу деловитых ганзейцев, добродушных баварцев, веселых рейнцев; так же ненормально было делать из них производителей немыслимого количества оружия со ставшим классическим эпитетом «колоссаль».

Гипотеза происхождения названия Пруссии

И еще одно обстоятельство обращает на себя мое внимание. Очень странно выглядит тот факт, что новому немецкому государству было дано имя, происходящее, на первый взгляд, от чужого исчезнувшего этнонима. Да, это была земля пруссов, но немцы это племя частично уничтожили, частично ассимилировали. Почему стране было дано название Пруссия? И как могло повлиять на ее историю это «мертвое» имя, если оно действительно было мертвым?

Есть гипотеза, согласно которой название «Пруссия» может происходить от имени «Прусий», которое носили несколько представителей фракийской царской династии, правившей с V до I столетия до Р.Х. в Вифинии (Малая Азия) и на Балканах. Происходившие из этой династии царь Виндевут с братом князем Брутеном прибыли по Висле и Неману на побережье Балтийского моря и основали там государство. В имени Брутена отдаленно звучит слово «Прус»/ По-латыни «Пруссия» пишется «Боруссия» или «Прутения». В свою очередь, некоторые древнерусские сказания («Сказание святителя Спиридона–Саввы» и «Сказание о князьях Владимирских») говорят о том, что князь Прус (от которого вел происхождения Рюрик) был братом Римского императора Августа. Такого кровного брата у Октавиана Августа не было, но вполне мог быть брат нареченный. Таким образом, можно предполагать, что тевтонцы знали о происхождении Пруссии от царских и императорских престолов античности и, видимо, претендовали на то, чтобы самим установить с ними связь через принятое название страны. Но было ли это в полной мере оправданно со стороны тевтонцев?

Крах Пруссии

Думаю, будучи Королевством, Пруссия вполне соответствовала историческому Провидению или судьбе. Но выросшая из Пруссии Германская Империя вдохновлялась гибельной идеологией махрового патриотизма/шовинизма/национализма, рожденного Великой Французской революцией 1789 года - поворотного события в истории Европы. Поворота к ее будущему краху, потере своего лица, своей души, своего «я». Эта идеология еще могла приносить полезные плоды для Великобритании с уникальным политическим здравомыслием ее премьеров. Но не для Германии, которую прусский патриотизм-империализм вверг в изоляцию и враждебные отношения с большинством держав. Хуже всего то, что заряд этого патриотизма взорвал русско-немецкие связи. Об этом я более всего скорблю.

Менее полувека было отмерено жизни созданного Пруссией Второго Рейха. В ноябре 1918 года Королевство Пруссия вместе с Германской Империей прекратило существование. Возникло государство Пруссия в составе сначала Веймарской республики, потом Третьего Рейха. Спустя 29 лет топоним «Пруссия» вообще исчез с карты Европы ввиду решения победителей во Второй Мировой войне о ликвидации Прусского государства. Ее земли отошли к РСФСР, Литовской ССР и Польше.

Пруссия ДОЛЖНА БЫЛА быть Королевством - а не Империей…

Три изображения балтийских Орденов

Российско–прусские отношения

Из всех отношений Пруссии с восточной Европой меня, конечно, более всего интересуют ее контакты с Россией, начиная с периода Московского государства. Отношения Тевтонского ордена с Новгородом, Галицко-Волынским княжеством и прочими восточно-славянскими странами находятся за пределами моего рассмотрения. Замечу лишь, что я не испытываю никакого восторга по поводу участия русских хоругвей (смолян) в Грюнвальдской битве; русские там выступали как подданные Литвы. Да и Ледовое сражение не считаю выдающимся событием в русской истории (тем более мне не нравится, что представление о нем у большинства жителей России сформировано фильмом «Александр Невский», являющимся собранием измышлений).

Конец XV - первая четверть XVI веков

Обращусь к периоду конца XV века. Московское государство постепенно расширяется на запад; в этом ему препятствует враждебность Королевства Польского и Великого Княжества Литовского, соединенных унией. В свою очередь, Тевтонский орден влачит тягостное существование вассала Польши. Возникла ситуация, которую можно описать словами из песни В.Цоя «Муравейник»: «Так как те кто против тех кто против нас, не справляются с ними без нас». Или классическим принципом дипломатии «враг моего врага - мой друг».

Одним из союзников Московского Великого Князя мог стать Тевтонский орден. Первая попытка контакта относится к 1491 году, когда в Москву прибыл Имперский посол. Он передал Иоанну III просьбу Императора взять «в свое соблюденье» прусского и ливонского магистров. Эту просьбу посол подкрепил сообщением, что он имеет магистерские грамоты, в которых говорится, что и тевтонцы, и ливонцы согласны выступить против Короля Казимира, если будут поддержаны Великим Князем Московским. Посольство успеха не имело, но важен сам факт попытки говорить на языке дипломатии. С Польшей разговор в основном велся на языке пушек, бердышей и пищалей; другой язык их магнатерия и ее ставленники-короли понимали плохо.

Дипломатические миссии с обеих сторон продолжались. Правда, успехов было мало, ибо дело это сложное, тем более в те времена, когда даже передвижение послов представляло значительную трудность. Но важно то, что Великий Магистр стал видеть в большом восточном соседе потенциального партнера. В русско-прусском сближении существовали, конечно, свои проблемы, особенно для Ордена. Россия была вынужденным союзником, в некотором роде необычным, даже неудобным - и в то же время в сложившейся ситуации крайне необходимым. Орден старался не предавать огласке намечавшееся сближение и был озабочен тем, что о нем узнает Ватикан. Однако предложение литовского князя о совместном союзе против «схизматиков» в 1505 году Великим Магистром было проигнорировано.

Наиболее ранний из русских документов по истории русско-прусских дипломатических отношений - «опасная грамота» 1511 года, отправленная Москвой руководству Ордена (ее получил уже Альбрехт Бранденбургский). Она была связана с намерением Москвы начать новую войну с Польшей, что и случилось осенью 1512 года. Сразу же активизировалась европейская дипломатия. Император Максимилиан I, давно боровшийся за венгерскую корону, принадлежавшую тогда брату польского Короля Владислава II Ягеллона, решил создать широкую антипольскую коалицию из Империи, Тевтонского ордена, России, Дании (она с XV в. была в дружественных отношениях с Россией), Бранденбурга, Саксонии и Валахии.

Великий Магистр был в сложном положении: с одной стороны, к войне против Польши его побуждали многие силы и собственное желание, с другой - его сдерживал вассалитет и своя военная слабость. Благодаря взятию русскими войсками в 1514 году Смоленска Альбрехт решился на борьбу с поляками. Однако его через некоторое время подвела беспринципная политика Максимилиана (типичная для Габсбургов). Польский Король Сигизмунд обещал Императору корону Венгрии, и тот сразу изменил свою позицию. Тем не менее, Орден не порвал союз с Москвой, а продолжил с ней отношения. Тевтонцы для снаряжения армии нуждались в деньгах, которых ждали от России. Василий III выдвинул жесткое условие - деньги даст только тогда, когда Орден начнет войну. Какие-то средства в казну Ордена действительно поступили, но воевали тевтонцы плохо. В апреле 1521 года Орден был вынужден подписать с Польшей мир. Альбрехт Гогенцоллерн решил взять курс на секуляризацию Пруссии и таким способом избавиться от вассалитета.
Итак, в истории последних лет Ордена немаловажную роль сыграла Россия. Вряд ли Альбрехт решился бы выступить против Польши, против вассальной зависимости от польского Короля без русско-прусского военного союза. Благодаря поддержке Московского государства (прежде всего военной силой в Литве, а не деньгами) Орден решился на попытки независимой политики, имевшей далеко идущие последствия.

Что касается России, то для нее русско-прусские отношения первой четверти XVI века стали ценным опытом для будущей балтийской политики, которую начал осуществлять уже сын Василия III Царь Иоанн Грозный.

Вторая половина XVII века

На некоторое время русско-прусские отношения заморозились. Иоанн Грозный вел завоевания в Ливонии, а затем Смута в Русском государстве, естественно, парализовала дипломатию. С середины XVII века активным участником политики (в том числе военными мерами) в этом регионе стала Швеция. По-прежнему сохраняла мощь и амбиции Польша. Новые отношения с 1650 года стали выстраиваться у России уже с Герцогством Пруссия.
В 1654 году в Берлин прибыло русское посольство, которое, правда, слишком прямо стало требовать от курфюрста признания притязаний Царя Алексея Михайловича на Малороссию. Курфюрст Фридрих Вильгельм был связан вассалитетом по отношению к Польше и вступить с ней в открытую конфронтацию опасался. Однако вскоре, после больших побед русской армии, Пруссия стала активнее сближаться с Россией.

Но на русско–прусских существенно сказывалось влияние на Пруссию со стороны Швеции. Швеция сама вела войну против Польши и попутно захватывала города, занятые русскими. Начался военный конфликт России со Швецией.

Пруссия в то время была страной слабой и бедной, поэтому ей было тяжело оказаться между жерновами трех могучих держав. Клубок отношений был очень запутанным. Прусский герцог выбрал единственно приемлемое решение в такой ситуации - следовать за наиболее сильным. Таковой в 1657 году пока еще была Речь Посполитая, которая, оправившись от поражений, разбила шведов и снова усиленно давила на Москву. Курфюрсту Фридриху Вильгельму путем переговоров удалось, наконец, снять с Пруссии вассальную зависимость от Польши. С этого времени курфюрст стал суверенным правителем в Герцогстве Пруссия. Сословия Пруссии, которые также раньше присягали польскому Королю, «тоже признали на открытых ландтагах его светлость курфюрста отныне своим единственным настоящим непосредственным правителем и заявили всему миру о своей покорности, верности и готовности служить курфюрсту».

Последующий отрезок в сорок лет (1657–1697) будет непростым в отношениях между Россией и Пруссией. Тем не менее, дипломатические традиции, заложенные курфюрстом Фридрихом Вильгельмом и Царем Алексеем Михайловичем, продолжили их наследники: курфюрст Фридрих III и Царь Петр I. В 1697-1698 годах состоялось Великое Московское посольство, в ходе которого русский Царь впервые посетил Кенигсберг.

Наверное, можно полагать, что вряд ли получила бы независимость Пруссия в середине XVII века, не начни Россия войну с Польшей за Украину и со Швецией за Прибалтику.

XVIII - XIX века. Разрыв отношений к началу Первой Мировой войны

Отношения России и Королевства Пруссия были в основном благополучными. Делить им было нечего. Единственным существенным темным пятном была Семилетняя война 1756–1763 годов. Именно тогда состоялось «Чудо Бранденбургского Дома» - в январе 1762 году на российский престол взошел Император Петр III, который завершил русско-прусский конфликт на исключительно почетных для Фридриха II Гогенцоллерна условиях, в том числе вернул Восточную Пруссию и Кенигсберг (уже присягнувшие на верность Российской короне). Что ж, патриоты могут сколь угодно долбить за это Петра, но я считаю, что он был прав. Не мог он унижать большую европейскую страну в ситуации, когда между ней и Россией отсутствовали непреодолимые противоречия (каковые были, например, между Россией и Речью Посполитой). России был нужен спокойный, а не затаивший злобу сосед. Более чем на сто лет так и сложилось.

Неоценим вклад России в освобождение Пруссии от Наполеоновского господства в 1813 году. Интересным памятником этой роли России стала русская колония Александровка в Потсдаме.

Прусская кампания по объединению немецких земель в период 1848–1871 годов была бы невозможна без дружественного отношения Российской Империи. Канцлер князь Отто фон Бисмарк искусно использовал Россию для достижения своих внешнеполитических целей. Была ли поддержка Пруссии ошибкой со стороны Александра II? - вопрос чрезвычайно сложный, и обсуждение его не входит в задачу этой записи. Даже сейчас, с позиции представлений XXI века, решение этого вопроса отнюдь не кажется мне простым. Ясно мне лишь то, что Пруссия совершенно напрасно испортила отношения с Россией, разрушив Союз Трех Императоров; сначала политикой Берлинского конгресса, потом созданием бессмысленного и нежизнеспособного Тройственного союза. А для России это означало столь же бессмысленный и нежизнеспособный союз Антанты…

Мистика истории Пруссии не подвластна рациональному анализу. Мне порой кажется, что именно Пруссию избрало Провидение инструментом наказания Европы. Наказания за патриотизм как формы помешательства на «своем» (своей религии, своей нации, своем сословии, своей силе и еще Бог знает каким своем - то есть на самом деле на себе самом).

Фотолитографии Пруссии на рубеже XIX/XX веков

Фотолитографии, сделанные на рубеже XIX/XX веков, показывают некоторые города и пейзажи Пруссии в то время, когда она была немецкой.
Небольшая ремарка. Многие города в бывшей Пруссии были переименованы: в СССР им, естественно, были даны новые - по именам советских персон или вообще безликие - названия; в Польше - восстановлены местные названия. В подписям к фотолитографиям я использовал только немецкие топонимы. В советской (ныне в РФ) части Пруссии на изображениях представлены города Кенигсберг (Калининград), Кранц (Зеленоградск), Раушен (Светлогорск) и Варникен (Лесное). В Польше - Данциг (Гданьск), Цоппот (Сопот) и Мариенбург (Мальборк). Последний являлся столицей Тевтонского ордена.

Отмечу также, что Кенигсбергского замка в настоящее время не существует; поврежденный во время налетов англо-американской авиации, он был окончательно уничтожен в 1967 году (взорван) по распоряжению советского правительства. Теперь посмотреть на этот знаменитый замок, заложенный в 1255 году чешским Королем Оттокаром II Пржемыслом, можно только на старых картинах и фотографиях.

Пруссия в XVII - XVIII веках. Из курфюрстов - в короли

Получение независимости герцогством ставило перед курфюрстом особые задачи: ему надо было, прежде всего, укрепить свои позиции, так как была известна определенная, традиционно пропольски настроенная позиция прусского населения; не формально, а на деле укрепить единство двух изолированных частей государства и заставить их функционировать по общим законам. Между тем все это было нелегким делом.

Курфюрст ощутил это с первых же шагов укрепления своих позиций в Кенигсберге. В популярной исторической литературе, особенно российской, часто сообщается, что крепость Фридрихсбург курфюрст воздвиг как раз для того, чтобы держать под контролем непокорных горожан. Конечно, эту роль крепость на берегу Прегеля играла. Но все же главное ее предназначение было в другом.

Кенигсберг был известным торговым городом. Важнейшим торговым каналом была река Прегель, впадающая через залив в Балтийское море. Фридрих Вильгельм остро нуждался в средствах в середине 50-х годов и получить их мог с Кенигсберга, а для этого нужно было поставить под контроль прежде всего морскую торговлю. Для этого он вначале ввел в город своих солдат, а затем приказал выстроить и крепость, где впоследствии расположился гарнизон. По сообщению Ф. Гаузе, население Кенигсберга восприняло такие действия курфюрста как притеснение. Искали любой повод, чтобы заставить его снести крепость или хотя бы отказаться от «вербованных народов» в составе ее гарнизона и заменить их на городское ополчение. В целом, справедлив был их упрек за то, что курфюрст построил крепость за городской земле, однако тот заявил, что правитель земли волен забирать под строительство крепостей и частную землю, так как ous publicum - общественное право - стоит над jus privatum - частным правом. Это только еще больше подлило масла в огонь.

Практически с середины XVII в. Бранденбургско-Прусское государство стало формироваться как абсолютистско-дворянское государство. К этому вела логика государственного развития. В орденский период завоевание территорий производилось силами военно-земледельческих элементов и в их пользу. Рыцарство обеспечивалось таким образом и землей, и рабочей силой. Позже, когда воин-рыцарь стал превращаться в крупного землевладельца, потребовались условия, которые обеспечили бы поместному дворянству ведение товарного хозяйства. Данное обстоятельство стало одной из причин, по которой бранден-бургские курфюрсты стали искать выход к морю, по которому производимый землевладельцами хлеб поступал бы в страны, испытывающие потребность в нем. В XVI в. в Германии власть принадлежала сословиям, основную роль среди которых играло дворянство. Аналогичную ситуацию можно было наблюдать и в герцогстве Пруссия. При этом постепенно шла утрата политических прав городов и дальнейшее укрепление позиций правящего дворянства.

Но если в самой Германии где-то с середины XVII в. дворянству стало выгодно отказываться от своих политических прав и передавать осуществление своих интересов в руки централизованной государственной власти, которая стала обладать к этому времени развитым бюрократическим аппаратом, финансами и военными средствами, то в Пруссии этот процесс вызывал серьезные осложнения.

Борьба бранденбургских курфюрстов за наследие Альбрехта Бранденбургского заставляла их наделять сословия различными льготами. Города в герцогстве политически были очень слабыми, и большинство этих льгот доставалось дворянству. Так, к концу правления Альбрехта канцлер, большинство советников Верховного суда должны были быть представителями прусского дворянского сословия. Сословия получили право обращаться к королю Польши за защитой их прав и свобод при конфликте с герцогом. Согласие сословий (и короля, конечно, тоже) было необходимым условием для заключения герцогом каких-то союзов или оказания помощи. В 1609 г. сословия получили право решающего слова во всех вопросах, затрагивающих интересы герцогства; герцогские указы, нарушающие права сословий, автоматически признавались недействительными. Осмотры государственных поместий можно было проводить только с разрешения сословий, так как в ином случае мог быть ослаблен авторитет дворянства.

Таким образом, дворянство стало обращаться с государственными поместьями как со своей частной собственностью, да еще за ними оказались закреплены и государственные посты.- власть герцога во многом была иллюзорной. Интересно, что прусское дворянство было тесно связано с польской шляхтой как родственными, так и хозяйственными отношениями. Пример Польши был заразителен, и прусское дворянство пыталось добиться (и не без успеха) тех же льгот и свобод, как у соседей.

Все это позволяет утверждать, что Пруссия была на пути к дворянской республике. Поэтому те признаки абсолютизма, которые начали проявляться в период приобретения независимости от польской короны, вызвали в герцогстве острое неприятие. Все это усугублялось тем, что дворянство, да и другие сословия тоже, имели давние традиции противодействия герцогской, а еще раньше - орденской власти (истоки ее начинаются с «Прусского союза» XV в.).

В самом начале своего курфюршеского правления Фридрих Вильгельм, конечно, не мог ограничить права дворянства, не было на это ни сил, ни средств. Более того, в Пруссии дворяне стали настолько самостоятельными, что получили право сами определять величину налогов, которые они могут платить в казну. В таких условиях строить независимое объединенное государство было просто невозможно, надо было «обуздать» сословную оппозицию. В противном случае, не на что будет содержать армию, а армия являлась важным элементом экспансионистской политики курфюрста.

Первого успеха в конфликте с сословиями Фридрих Вильгельм добился у себя, в Бранденбурге. В 1652 г. для государственных преобразований, в частности создания боеспособной армии, он запросил у ландтага 530 000 талеров. Ландтаг не согласился, но курфюрст был настойчив и еще семь раз собирал его заседания, пока не было принято положительное решение. После этого ландтаг, заодно принесший и клятву курфюрсту, больше не собирался.

Этими и рядом других мер, например введением акцизов, курфюрст в Бранденбурге устранил дворянство из политической жизни, но в то же время дал им полную экономическую свободу в поместьях во владении крестьянами. После этого настала очередь Пруссии.

Основные события развернулись в Кенигсберге. В этом городе курфюрсту противостояли городское сословие и, особенно упорно, антиабсолютистские элементы дворянства.

После получения независимости Пруссии курфюрст потребовал от сословий присяги на верность ему. Это не было из ряда вон выходящим явлением - сословия присягали и раньше, только польской короне. Но здесь разразился тяжелый кризис, сотрясавший устои государства на протяжении доброго десятка лет, хотя кульминацией его считаются 1661- 1663 гг.

Речь идет об открытом неповиновении кенигсбержцев новому правителю герцогства. Немецкие историки, особенно Ф. Гаузе, отмечают особое упорство кенигсбергского бюргерства и городского дворянства в противостоянии курфюрсту. Сословия прекрасно понимали, что с объединением двух частей государства в единое целое подчинение герцогства законам всего Бранденбургско-Прусского государства значительно ограничит их права. Собственно говоря, пример бранденбургского ландтага наиболее красноречиво говорил об этом.

Оба сословия Кенигсберга выдвинули своих предводителей. От бюргерства им стал Иероним Рот. Долгое время он являлся представителем партии общин в ратуше и пользовался авторитетом. Рот не признавал Оливский мир, закрепивший права курфюрста на владение Пруссией, и обратился за помощью к Польше. Складывающаяся ситуация очень напоминала время «Прусского союза», когда горожане выступали против ордена, опираясь на поддержку польской короны. Польский король и в этот раз хотел поддержать оппозицию, но его руки были связаны обязательствами по Велауско-Быдгощскому договору и Оливскому миру. Хотя обещания кенигсбержцам он давал.

Самого курфюрста в Кенигсберге не было, он доверил разрешение кризиса своим представителям - Богуславу Радзивиллу и Отто Шверину. Но и они не могли многого сделать, так как необходимо было изолировать Рота, но тот скрывался в Кнайпхофе, выезжал в Варшаву. Все решилось, когда курфюрст с войсками в октябре 1662 г. сам появился в Кенигсберге. До открытого выступления не дошло, Рот был арестован, вначале состоялось судебное разбирательство, но затем курфюрст счел необходимым судебную сторону проблемы закрыть, а Рот до самой смерти в 1678 г. оставался под стражей.

17-18 октября 1663 г. сословия принесли присягу курфюрсту в обмен на сохранение за городом его привилегий. Казалось, что курфюрст может быть удовлетворен достигнутым. По мнению все того же Гаузе, Пруссия избрала не польский путь к дворянской республике, который вел к распаду государства, а совместно с Бранденбургом двинулась к абсолютизму и тем самым к укреплению государства.

Однако сопротивление оппозиции не было сломлено окончательно, несмотря на принесение сословиями присяги. С властью курфюрста не смирилась часть дворянства, которую возглавил полковник Кристиан Людвиг Калькштайн. В 1669 г. он прибыл в Варшаву, чтобы уговорить польского короля выступить в поддержку прусских сословий. Во время переговоров Калькштайна просто-напросто выкрали и тайно вывезли в Пруссию. В ноябре 1672 г. в Мемеле он был казнен.

Во второй половине 70-х годов Фридрих Вильгельм предпринял попытку решить для себя и померанский вопрос. Он принял участие в войне Франции с Нидерландами, придерживаясь уже апробированной стратегии: становясь на сторону тех, кто в данный момент кажется ему полезнее для своего государства. Курфюрст воспользовался благоприятным моментом, когда Франция не могла оказать помощи своему шведскому союзнику, и напал на шведские войска. Однако в этот раз подобная стратегия успеха не принесла.

Курфюрст вначале добился военных успехов, одержав несколько побед в Померании. Шведы попытались совершить военную акцию в восточной части Бранденбургско-Прусского государства, вторгшись со стороны Лифляндии. Кстати, население Пруссии довольно благосклонно отнеслось к появлению на ее территории шведских войск. Во многом еще сказывались отголоски противостояния 60-х годов, кроме того, шведы были, как и население герцогства, лютеранами, а курфюрст - кальвинистом. В январе 1679 г. курфюрст вместе с солдатами прибыл в Кенигсберг, а затем выступил против шведских войск, совершив свой знаменитый переход по льду Куршского залива. Шведские войска были вынуждены отступить без боя, и данное обстоятельство - удалось избежать тягот непосредственных боевых действий - положительно сказалось на росте авторитета курфюрста в Пруссии.

Перспектива обширного территориального приобретения уже рисовалась Фридриху Вильгельму, когда один за другим его союзники начали заключать с Францией сепаратные мирные договоры. Дипломатия решила Померанский вопрос не к выгоде Бранденбургско-Прусского государства.

Однако прошведская политика не принесла Пруссии каких-либо серьезных выгод. Взятие шведами Торуни явилось серьезной угрозой в сокращении прусских прав на Эльбингский округ, а в дальнейшем и причиной осложнения прусско-шведских отношений.

И все же политика лавирования в целом себя оправдала: военные действия в ходе Северной войны напрямую не коснулись территории Пруссии.

В то же время уделить сколько-нибудь значимого внимания своей восточной провинции, давшей свое имя всему государству, Фридрих не смог. Он продолжил колонизаторскую политику своего отца курфюрста Фридриха Вильгельма, но касалось все это большей частью именно Бранденбурга. В 1709-1710 гг. Прусскую провинцию обезлюдела чума (погибло около четверти населения). Но энергии и целеустремленности для того чтобы предпринять соответствующие действия для заполнения опустевших земель переселенцами у короля не нашлось, хотя Фридрих признавал, что переселенческая политика является важным средством экономического подъема территории.

«Приносит ли это барыш?» - вопрошал он, и сам же давал на него ответ. Рассматривая пример переселения семи тысяч человек из Пфальца в Магдебург, он отмечал, что «со времени своего прибытия... колонисты стоили (для прусской казны) в общем 114 462 талера. Между тем на покупку и постройку домов они израсходовали, за вычетом пожалованных им ссуд и сделанных в их пользу ставок в ценах, 102 846 талеров из денег, привезенных ими из Пфальца или заработанных трудом. Их табачные и шерстяные фабрики, даже если принять во внимание только самые важные из них, именно те, которые работают для вывоза за границу, привлекли в страну 667 395 талеров. Наконец, иностранцы на одно только свое иждивение истратили около одного миллиона талеров... А посему те, кто дурно относился до сих пор к бедным иностранцам, хорошо сделают, если прекратят свою вражду...».

Но подобным принципам в отношении прусской провинции Фридрих последовал только однажды, когда вступился за меннонитов, преследуемых в Швейцарии. Прибывшие оттуда в Пруссию, они, однако, оказались довольно малочисленной группой и «погоды» в экономическом развитии провинции не сделали.

Наследство, которое досталось его сыну Фридриху Вильгельму I в качестве прусской провинции, имело главное достоинство: именоваться королем и входить в состав государственных деятелей, вершивших политику в Европе.

Возможно, потому, что Фридрих Вильгельм , родившийся в Берлине в 1688 г., имел воспитателем выходца из Пруссии Александра Дона, его отношение к прусской провинции сформировалось в позитивном свете. Его участие в ее восстановлении после страшной чумы трудно переоценить.

В целом же, второй прусский король Фридрих Вильгельм I известен в истории как приверженец военного дела. В отличие от своего деда, курфюрста Фридриха Вильгельма, и сына, короля Фридриха II , имевших приставки к своим титулам - Великий, он заслужил приставку, которую при всем желании почетной назвать нельзя - «король-солдат» или «король-капрал». Вся деятельность Фридриха Вильгельма I была направлена на дальнейшее развитие и совершенствование армии. Более поздние историки рассматривают этого государственного деятеля как «олицетворение прусского милитаризма, казарменной ограниченности и вотчинного деспотизма - тех тенденций, которыми была проникнута политическая жизнь ост-эльбской военно-крепостнической монархии».

Подобная характеристика имеет под собой веские основания. «Грубый и первобытный» Фридрих Вильгельм I отличался редкой бережливостью, преследовал мотовство, в отличие от отца ненавидел Версаль. Все расходы на излишества были исключены из бюджета, отчего тот сократился с 300 тысяч талеров до 50 тысяч. Даже его коронация была оценена с точностью до пфеннига - 2547 талеров 9 пфеннигов. Все это делалось с одной целью: создать сильную армию, в чем король и преуспел. По крайней мере, численность армии за период его правления выросла с 38 тыс. до 80 тыс. солдат. В отличие от отца, новый король принял реальное участие в Северной войне , правда, не столь активное, как бы хотелось его союзникам - Петру I и польскому королю Августу II . Более того, в 1720 г. он заключил мир со Швецией и получил в свое владение часть Померании (заплатив, правда, за эту территорию 2 млн. талеров).

Естественно, что вся эта милитаристская деятельность требовала больших расходов, нужны были новые источники поступления денег. Одним из таких источников по замыслу Фридриха Вильгельма I должна была стать его прусская провинция. Но для этого ее необходимо было заселить, привести в порядок экономические отношения, после чего и получать соответствующие доходы. Процесс восстановления экономики восточной провинции королевства получил название «retablissemend».

Вначале, впервые в Пруссии, был осуществлен процесс внутренней миграции, в ходе которого население районов, менее пострадавших от эпидемии, «делилось» своими выходцами с Инстербургом, Тильзитом, Рагнитом. В результате около 6 тыс. опустевших крестьянских дворов были заселены своими, прусскими переселенцами к середине второго десятилетия. В 1714 г. Фридрих Вильгельм переселил около 70 семей из Магдебургского герцогства, затем в окрестности Тильзита были направлены меннониты из Грауденца и крестьяне из Кульма. Королевским патентом 1718 г. значительное количество переселенцев, получивших соответствующие льготы, прибыло из Швабии, Франконии, Ветерау и Нижней Саксонии. Кроме того, в эти же места приехали беженцы из Нассау и Пфальца, а также швейцарцы. О количестве этих переселенцев точных данных нет, но можно предположить, что число их было невелико, возможно несколько сот человек. Чтобы привлечь в прусскую провинцию ремесленников, было объявлено, что каждому из ремесленников, желающих поселиться в одном из 52 прусских городов, будет выдаваться по 16 грошей на милю пути. Благодаря всем этим стараниям, число новых немецких переселенцев достигло 20 тыс. человек. На их поселение правительство потратило за 10 лет не менее 5 млн. талеров. Более масштабной стала кампания по переселению зальцбуржцев в районы Гумбиннена (особенно!), Инстербурга, Рагнита, Пилькаллена, Шталлупенена и Даркемена. К 1734 г. здесь поселилось от 11 тыс. до 15 тыс. человек, из них только тысяча ч

Не стоит забывать, что еще в начале XVII века будущая Пруссия, а тогда - курфюршество Бранденбург - была маленьким и напрочь лишенным какого-либо лоска заштатным государством. В облике тогдашней вотчины Гогенцоллернов еще ничего не напоминало отсветов будущего величия Германской империи. Не говоря уже о грандиозной монархии Габсбургов, Пруссия на старте маршрута к достижению европейской гегемонии находилась, по меньшей мере, в равных условиях с некоторыми другими германскими государствами, например Баварии и особенно Саксонии. Курфюрст Саксонии Фридрих Август I в 1697 году был избран королем Польши под именем Августа II. Таким образом, его династия получила под свою руку вторую по величине (после России) европейскую страну, которой и правила с небольшими перерывами до 1763 года.

Однако ни баварские Виттельсбахи, претендовавшие в 1742–1745 годах даже на корону Священной Римской империи (ее у них все же вырвали Габсбурги), ни саксонские Веттины так и не воспользовались предоставлявшимися им историческими шансами, разменяв все это на сиюминутные мелочи. Гогенцоллерны же терпеливо, год за годом, король за королем, по крупице собирали фундамент своего будущего могущества.

Следует отметить, что в этой деятельности Гогенцоллерны находились в условиях, значительно более худших, нежели, скажем, русский царь Петр. У них не было огромной страны, пусть с пустой казной, зато с неисчислимыми природными богатствами. Не было у них и людских ресурсов, удаленности от крупных стран Европы, не было (долгое время) подлинной независимости. Не было денег, солдат, пушек и кораблей: все это им пришлось не по мере надобности выкапывать из приисков и шахт, попутно и притом достаточно безболезненно для дела воруя все, что плохо лежит, как это делали русские, а собирать по копеечке, экономя на всем, голодая и употребляя все, что удалось собрать, на одно только достояние страны - армию.

Итак, в 1600 году владения Бранденбурга включали в себя только сравнительно небольшой лоскут северо-германской территории вокруг Берлина, не имевший даже выхода к морю (не считая судоходной реки Одер, устье которой все равно находилось в руках шведов). Кроме него, Гогенцоллерны владели еще несколькими совсем уж крошечными клочками земли, не обладавшими общей границей с курфюршеским доменом (например, район Котбуса).

Поскольку Гогенцоллерны представляют собой, бесспорно, самую малоизвестную и оболганную у нас крупную иностранную династию, я считаю необходимым посвятить несколько страниц описанию их истории. Я делаю это для того, чтобы читатель понял определенную преемственность действий курфюрстов, королей, а затем - и императоров из этой династии и логику правления и политики самого Фридриха Великого.

Королевство, доставшееся Фридриху II, состояло из двух частей, разделенных коридором польских земель и имевших совершенно различную историю: курфюршества (маркграфства) Бранденбург и герцогства Пруссия.

Правители Бранденбурга уже с середины XIV века входили в семерку наиболее сильных князей-курфюрстов, которые обладали правом голоса на выборах императора Священной Римской империи германской нации. Основанный в 1240 году на реке Шпрее город Берлин стал столицей маркграфства, а с начала XV века в этой провинции обосновался швабский род Гогенцоллернов.

Корни Гогенцоллернов, согласно преданию, берут начало где-то в Швейцарии в эпоху раннего средневековья. В это время два брата-рыцаря, подобно многим другим промышлявшим разбоем на больших дорогах, осели в южно-германской земле Швабия, соорудив себе в горах Швабиш Альб крепость на вершине неприступной скалы Цоллер. От названия этой 855-метровой скалы, господствовавшей над окрестными равнинами, и произошло имя рода Гогенцоллернов (по-немецки Hohenzoller - «высокая скала»).

В 1227 году из семьи выделилась младшая, так называемая франконская линия рода, которая завладела бургграфством Нюрнберг и которой впоследствии было суждено стать во главе Бранденбурга, Пруссии, а затем и всей Германии (старшая же, швабская ветвь, так и осталась править небольшим княжеством Гогенцоллерн вблизи швейцарской границы вплоть до немецкой революции 1918 года).

Примерно в то же время созданный в Палестине в конце XII века духовно-рыцарский орден дома святой девы Марии Тевтонской (Ordo domus Sanctae Mariae Teutonicorum), более известный под названием Тевтонского, или Немецкого, перебазировался из Святой Земли в Прибалтику, где, действуя по прямому указанию папы римского, начал крестовый поход против язычников-пруссов. Вскоре, присоединив к себе укрепившийся в теперешней Латвии орден меченосцев (понесший к тому времени ряд тяжелых поражений от противника и находившийся на грани гибели). Тевтонский орден распространил свои владения по всему южному и восточному побережьям Балтийского моря.

В 1415 году бургграф Нюрнбергский Фридрих VI Гогенцоллерн (1371–1440) получил от императора в свое наследственное владение марку Бранденбург, став курфюрстом Фридрихом I. Своего права на суверенное правление он добился в упорной борьбе с местными непокорными феодалами, сломив их сопротивление с помощью мелкого дворянства, а также городов, которые оказали ему огромную помощь. Однако уже его преемник, курфюрст Фридрих II Железный Зуб (правил в 1440–1470 годах), отплатил бюргерам черной неблагодарностью: воспользовавшись противоречиями в среде городских магистратов, он в 1442 году захватил Берлин, лишив его городской автономии.

Когда Гогенцоллерны впервые появились в Бранденбурге. Тевтонский орден уже закончил процесс покорения (или истребления) балтийского племени пруссов. В 1455 году Фридрих II приобрел у ордена небольшое владение Неймарк. Тем временем началась очередная война между тевтонцами, с одной стороны, и польско-литовским государством - с другой. Война закончилась очередным поражением крестоносцев: по Торуньскому миру 1466 года западная часть орденских земель вместе с его неприступной столицей Мариенбург была присоединена к Польше под названием «Королевская Пруссия», а у великого магистра ордена осталась лишь восточная часть со столицей в Кенигсберге, именовавшаяся «Герцогская Пруссия».

В это время в Европе началась Реформация, вызвавшая раскол западного мира на два лагеря смертельных врагов - католиков и протестантов. Великий магистр Тевтонского ордена. Альбрехт фон Ансбах из рода Гогенцоллернов перешел в лютеранскую (германская ветвь протестантизма) веру и произвел секуляризацию владений ордена, т. е. переход всего достояния этого государства из рук церкви в наследственное владение рода Гогенцоллернов, отныне становившихся светскими герцогами Пруссии. Случилось невероятное - духовно-рыцарский орден воинствующих монахов, в течение трехсот с лишним лет бывших верными слугами Рима и оплотом католичества на северо-востоке Европы, прекратил свое существование, а его последний великий магистр стал заклятым врагом папы, прибрав к рукам земли и имущество церкви.

В 1525 году Альбрехт закрепил свое положение, подписав с Польшей Краковский мирный договор, в соответствии с которым он становился вассалом польского короля уже на правах светского герцога. Бывшие суровые тевтонские рыцари-монахи же превратились в крупных феодалов, родоначальников прусского юнкерства.

Однако расположенный поблизости Бранденбург, где правили те же Гогенцоллерны, оставался верен католическому вероисповеданию. Курфюрст Иоахим I Нестор (правил в 1499–1535 годах) столь агрессивно выступал против лютеран, что его собственная жена Елизавета Датская, не выдержав религиозного фанатизма супруга, в 1528 году бежала от него в Саксонию. Его старший сын Иоахим II Гектор (правил в 1535–1571 годах) при вступлении на престол унаследовал две трети территории курфюршества. Через четыре года после смерти отца, вопреки его завещанию, Иоахим II принял протестантскую веру, хотя это не помешало ему участвовать вместе с императором и некоторыми другими владетельными князьями Германии в осаде оплота немецкого протестантизма - города Магдебурга.

Объединение Бранденбурга и Пруссии произошло при следующих обстоятельствах. Сын последнего тевтонского гроссмейстера Альбрехта герцог Альбрехт Фридрих Прусский по прозвищу Слабоумный (правил в 1568–1618 годах) женился на принцессе Марии Элеоноре, старшей дочери и наследнице герцога Иоганна Вильгельма фон Юлих-Клеве-Берга. Мария родила своему супругу много детей, однако пережить детский возраст смогли только дочери. Старшая, Анна, в 1594 году вышла замуж за своего дальнего родственника и соседа - двадцатидвухлетнего наследника Бранденбургского курфюршества Иоганна Сигизмунда (правил в 1608–1619 годах). Хотя в их семье было шестеро детей, брак оказался несчастливым, и не только из-за того, что Иоганн исповедовал кальвинизм в отличие от строго лютеранских воззрений Анны, но главным образом по причине запойного пьянства курфюрста. Постоянное обжорство и кутежи вызвали у него такое ожирение, что он больше не мог ходить. В 1615 году Иоганна Сигизмунда хватил апоплексический удар, однако умер он только через четыре года. Как и брак ее матери, несчастное замужество Анны оказалось весьма выгодным для династии: по существовавшему соглашению в случае прекращения прусской линии Гогенцоллернов их владения в герцогстве Прусском переходили к бранденбургской ветви.

После смерти последнего из прусских Гогенцоллернов - отца Анны герцога Альбрехта Фридриха (от вызванного злоупотреблениями алкоголем «помрачения рассудка»). Восточная Пруссия была объединена с курфюршеством Бранденбург. Зять покойного герцога Иоганн Сигизмунд по этому поводу вышел из запоя, принес клятву верности польскому королю Сигизмунду III Ваза и стал герцогом Прусским, оставаясь в этом качестве вассалом Польши.

Когда в 1609 году скончался дядя Анны по материнской линии, последний герцог Клеве Иоганн Вильгельм (как может догадаться читатель, также от «помрачения рассудка»), началась длительная тяжба за его наследство, состоявшее их пяти небольших, но довольно развитых в промышленном отношении герцогств и графств, самыми крупными из которых были собственно герцогство Клеве, графство Марк и графство Равенсберг. Несмотря на небольшие размеры, эти земли играли серьезную роль в ситуации трудно сохраняемого равновесия между католической и протестантской частями Германии. Будучи совершенно ничтожными по своей площади, владения тем не менее имели важнейшее значение - они пронизывали Западную Германию как бы пунктиром и открывали ворота на Рейн, к территориям Нидерландов и австрийских владений в Бельгии.

В ходе затянувшейся борьбы за наследство Иоганн Сигизмунд открыто перешел в кальвинизм, в то время как его семья и подданные остались лютеранами. Благодаря этому курфюрст прочно связал себя с соседями спорных герцогств - нидерландскими кальвинистами и французскими гугенотами. В 1614 году компромисс, наконец, был достигнут, в результате чего к Бранденбургу перешли Клеве. Марк и Равенсберг, распространив владения Гогенцоллернов до Рейна.

Эти приобретения увеличили достояние бранденбургских курфюрстов почти в два раза и дали им первоклассный торговый порт на Балтике - Кенигсберг. Именно тогда Гогенцоллерны осознали, какие возможности открываются перед ними и потихоньку приступили к расширению своих немногочисленных владений.

Таким образом, к марке Бранденбург в течение только четырех лет были сделаны значительные территориальные приращения на востоке и западе. Однако вновь приобретенные земли были очень слабо связаны друг с другом, и не только географически. Они не имели ни общих исторических традиций, ни даже общей религии, а в эпоху почти непрекращающихся войн такая разбросанность владений таила большую опасность. Перед Гогенцоллернами встала задача заполнения территориальных брешей, отделявших Бранденбург на западе от Клеве и на востоке - от Восточной Пруссии, - задача, определившая их политику на последующие триста лет.

Первый камень в здание будущего величия Пруссии заложил сын курфюрста Георга Вильгельма Фридрих Вильгельм (правил в 1640–1688 годах), взошедший на престол в 20-летнем возрасте и вошедший в историю Германии под именем «Великий курфюрст».

Опираясь на дворянское землевладение, он значительно урезал политические права сословий и создал централизованную государственную систему с сильным бюрократическим аппаратом, а также постоянную армию. Курфюрст, чиновники и армия осуществляли политику в интересах своей надежной опоры - юнкерства. В 1653 году. Фридрих Вильгельм подтвердил права бранденбургских юнкеров на крепостных и объявил, что крестьянин, который не сможет доказать обоснованность любой своей жалобы на господина, подлежит суровому наказанию. Обнищание крестьянства и упадок городов еще больше усиливали социально-политическую и экономическую власть юнкеров.

Постоянная армия и флот в значительной мере финансировались за счет налогов. Этой же цели способствовали поступления из курфюршеских доменов, от пошлин, чеканки монет, акциза и т. д. Примерно половина всех доходов государства шла на армию. Необходимо отдать должное курфюрсту: всю свою жизнь он посвятил служению своей стране, закладывая фундамент той кузницы, в которой затем будет выкована великая Германская империя.

В числе своих внешнеполитических целей Фридрих Вильгельм выделял две главные - избавление от опостылевшего польского сюзеренитета над Восточной Пруссией и захват принадлежавшей Швеции Передней Померании с удобными гаванями на Балтийском море. Однако выполнить ему удалось лишь первую из них.

В момент вступления Фридриха Вильгельма на трон его земли были опустошены и разорены продолжавшейся уже 22 года Тридцатилетней войной, заняты и ограблены иностранными войсками, да и своими тоже. Пользуясь сложными династическими интригами, Фридрих Вильгельм приступил к «округлению» своих разрозненных владений.

На сей раз он занялся Центральной Германией: значительного успеха молодой курфюрст достиг при заключении закончившего эту тяжелейшую войну Вестфальского мира (1648). Воспользовавшись своей маленькой, но отличного качества 8-тысячной армией в качестве орудия давления, он приобрел секуляризованное епископство, а ныне княжество Хальберштадт, епископство Миндеи и графство Хонштеин, а также право на присоединение к вотчине Гогенцоллернов Магдебурга после смерти его архиепископа. В 1680 году архиепископ умер, его владения были преобразованы в герцогство Магдебургское, каковое и перешло в руки Фридриха Вильгельма вместе с вассальными округами Галле и Луккенвальде. В 1686 году за ними последовал округ Швибуз на границе с Речью Посполитой (был отторгнут у Бранденбурга в 1695 году и вновь возвращен в 1742-м, уже при Фридрихе II), а в 1687-м - еще один бывший вассал герцогства Магдебургского, округ Бург.

В 1651 году, используя силу оружия, Фридрих Вильгельм попытался решить вопрос о вступлении во владение оставшихся при дележе наследства его бабки в чужих руках герцогств Юл их и Берг, расположенных по обоим берегам Рейна. Это ему не только не удалось, но и заставило просить помощи у императора. Однако с того времени стало все больше проявляться крайнее коварство и вероломство курфюрста во внешнеполитических вопросах. Фридрих Вильгельм всю жизнь следовал следующему нехитрому правилу: «Никакой союз не должен дальше сохраняться, если он достиг своей цели, и никакой договор не обязательно соблюдать вечно»

Одновременно Гогенцоллерны расширяли свои приобретения на севере страны. В 1648 году, после окончания Тридцатилетней войны, по соглашению со Швецией, они сумели взять под свой контроль принадлежавшее ранее этой стране крупное владение - Восточную Померанию (ныне в составе Польши), протянувшуюся вдоль балтийского побережья и открывшую Бранденбургу доступ в воды Западной Балтики. Не удовлетворившись этим, бранденбуржцы быстро присоединили к своим померанским владениям несколько маленьких округов, примыкавших к границам Померании на востоке и западе - герцогство Лауенбург (1657), территории Драхейма и Бютова (оба в 1657), Бана и Каммина (1679). Теперешняя земля ФРГ Передняя (Западная) Померания тогда осталась в руках шведов.

Практически первым серьезным испытанием армии Бранденбурга после окончания Тридцатилетней войны стало ее участие в так называемой первой Северной (шведско-польской) войне 1655–1660 годов. Заняв почти без сопротивления Великую Польшу и часть Литвы (король Польши и великий князь Литовский Ян Казимир Ваза бежал за границу, а вместо него монархом всей Речи Посполитой был провозглашен Карл X Густав Шведский), шведы стали сталкиваться со все возрастающим сопротивлением противника, а к весне 1656 года потеряли почти все свои завоевания и ушли в Пруссию (к этому времени в армии Карла Густава оставалось всего около 4000 человек). Летом шведский король заключил с 36-летним Фридрихом Вильгельмом союз для продолжения войны И вновь вторгся в Великую Польшу с новой армией, основу которой теперь составляли полки бранденбуржцев.

Великая трехдневная битва под Варшавой, разразившаяся в конце июля 1656 года, где сошлись союзные войска короля Карла X Густава и польско-литовская армия Яна Казимира, окончилась полным поражением поляков.

Особенно отличились бранденбуржцы под командованием фон Дерфлингера. Армия курфюрста в этой битве потеряла почти половину личного состава, но сумела вырвать победу из рук поляков, чей численный перевес в первые два дня битвы сказывался очень серьезно. Рассеяв польское шляхетское ополчение, бранденбуржцы вызвали панику в рядах противника и сбросили поляков в Вислу, причем на рухнувшем Варшавском мосту армия Яна Казимира потеряла всю артиллерию. 30 июля польская столица пала к ногам победителей.

Очень любопытно комментировал эти события в своей книге «Потоп» Генрик Сенкевич (вообще говоря, шовинист самого жуткого пошиба): «На Варшавском мосту, который рухнул, были утрачены только пушки, но дух армии был переправлен через Вислу». Интересно, что же, по мнению пана Сенкевича, важнее - пушки или «дух армии»? Чуть ниже он вновь написал: «Войска клялись всем, что было святого, что под водительством такого полководца, как Ян Казимир (полная бездарность в военном, государственном и политическом смысле слова, самонадеянно заявивший претензии на шведскую корону, навлекший на свою страну нашествие, бежавший за границу, а затем упустивший реальный шанс окружить и уничтожить противника, многократно уступавшего численно и находившегося во враждебной стране. - Ю. Н .), в следующей битве они разобьют Густава, курфюрста и всех, кого будет нужно, поскольку предыдущая битва была лишь репетицией, немного неудачной (действительно, страшный разгром поляков, видимо, с полной уверенностью можно назвать „немного неудачной“ репетицией. - Ю. Н .), но сулящей на будущее полную победу».

Польше пришлось идти на уступки: в соответствии с Велявско-Быдгощским договором 1657 года курфюрст был наконец-то освобождён от ленной зависимости в отношении польского короля и признан полновластным сувереном в Восточной Пруссии. Действуя в полном соответствии со своими принципами, Фридрих Вильгельм немедленно после этого бросил шведов и выступил против них на стороне Польши, надеясь захватить Переднюю Померанию. Однако ни поляки, ни Священная Римская империя на сей раз не поддержали его территориальных претензий, и курфюрсту пришлось уступить. Тем не менее Оливский мирный договор 1660 года (заключив в 1657 году союзы с Австрией и Данией, разношерстные и недисциплинированные войска полупьяных шляхтичей так и не смогли справиться с врагом: при посредничестве Франции был заключен мир на условиях статус-кво), завершивший Северную войну, закрепил права Бранденбурга на суверенное правление в Восточной Пруссии.

В 70-х годах XVII века Фридрих Вильгельм неоднократно менял союзника в войне между Францией и Нидерландами. Наконец, у короля Франции Людовика XIV лопнуло терпение и он отомстил своему вероломному партнеру, подтолкнув Швецию к вторжению в Бранденбург, которое и началось в 1675 году в рамках так называемой Сконской войны (1675–1679), которую Бранденбург вел против шведов совместно с Данией. Шведы выступили из Померании и заняли часть владений курфюрста, однако дальнейшие события оказались полной неожиданностью для Европы.

18 июня 1675 года 15-тысячная армия Великого курфюрста Фридриха Вильгельма встретилась с вторгшимися во владения Гогенцоллернов войсками короля Карла XI при Фербеллине. То, что произошло в течение нескольких часов позже, стало самым тяжелым поражением «северных львов», известным до Полтавской битвы. На кровавых фербеллинских полях шведы были разбиты наголову армией курфюрста численностью всего 8000 человек и были вынуждены уйти из Бранденбурга на территорию своих померанских владений. Эта победа привела к небывалому взлету международного престижа Бранденбурга, а сам Фридрих Вильгельм получил прозвище «Великий».

После изгнания шведов курфюрсту удалось захватить Переднюю Померанию и лучший порт Западной Балтики - Штеттин, однако согласно Нимвегенскому мирному договору 1679 года Швеция вернула себе эти земли и устье Одера.

В 1670 году был подготовлен план захвата Силезии, ряд княжеств на территории которой по династическому праву должны были отойти к Гогенцоллернам, но прочно удерживались Габсбургами. В надежде на содействие в вопросах приобретения новых территорий Фридрих Вильгельм в 80-е годы выразил молчаливое согласие с захватом Францией некоторых исконно имперских территорий, однако и это не помогло: Передняя Померания еще не один десяток лет оставалась в шведских руках.

Незадолго до своей смерти Великий курфюрст решил еще раз сменить союзников и выступить против Франции вместе с императором, Англией и Нидерландами (хотя незадолго до этого был готов поддержать французскую кандидатуру на императорский престол). Вообще из-за постоянных нарушений им своих союзнических обязательств Людовик XIV назвал Фридриха Вильгельма «самым вероломным из всех неверных вассалов», а один из версальских дипломатов - «самой хитрой лисой Европы». В этом черты его характера вполне унаследовал его правнук - Фридрих Великий.

В сфере внутренней политики курфюрст стремился прежде всего укрепить мощь государственного аппарата и упорядочить сбор столь необходимых для ведения войн налогов и акцизов. Так как дворяне весьма успешно противились сбору акциза, он, по существу, взимался только в городах. Особенно активная оппозиция политике Фридриха Вильгельма возникла в Восточной Пруссии, где главой «аристократической» ветви сопротивления стал знатный потомок тевтонских рыцарей Альберт фон Калькштайн, а вождем оппозиции в среде бюргеров Кенигсберга - член магистрата и купеческой гильдии Иеронимус Рот.

Наконец, потеряв всякое терпение, курфюрст решил примерно наказать смутьянов: Рот был арестован и умер в крепости, а бежавшего под защиту польского короля Калькштайна тайно похитили и перевезли обратно через границу, завернув в ковер. Его предали суду как изменника и после пыток казнили. Эти крутые меры возымели свое действие: с оппозицией в Восточной Пруссии было покончено.

Несмотря на такой стиль правления, Фридрих Вильгельм проявлял большую веротерпимость. При нем в страну переселились десятки тысяч иммигрантов из разных стран Европы, в том числе около 20 тысяч французских гугенотов, множество лютеран и кальвинистов из оставшихся в лоне католицизма княжеств Германии, католиков из протестантских княжеств, и даже евреев. Они создавали бумажные, шелковые и другие мануфактуры, что вполне соответствовало утверждению Фридриха Вильгельма о том, что «промышленность и торговля суть главные опоры государства».

Курфюрст уделял большое внимание и вопросам образования. В числе его многочисленных проектов был и замысел создания небывалого университетского города, которому он рассчитывал с помощью международных соглашений придать статус «открытого» - неприкосновенного в случае войны.

Итак, основные направления государственной деятельности Фридриха Вильгельма вполне позволяли современникам утверждать, что сила его страны опирается на «меч и перо» - оружие и просвещение. Главным достижением курфюрста, навеки прославившим его имя, стало создание базы для наследников - превращение конгломерата территориально и экономически слабо связанных между собой владений в достаточно сплоченную страну с четко функционирующим государственным аппаратом. Именно при нем сложилась абсолютистская система правления. Мощная постоянная армия не только усилила позиции Бранденбурга в Европе, но и играла роль объединяющего фактора для далеко отстоящих друг от друга владений Гогенцоллернов. В это время возникли предпосылки для формирования так называемого служилого дворянства, которое должно было стать верной опорой абсолютного монарха.

Любопытно, что перед смертью Фридрих Вильгельм едва не разрушил все то, что так упорно строил всю жизнь - единство и суверенитет страны. В своем завещании он высказал пожелание разделить свои владения между сыном от первого брака с Луизой Генриеттой Нассау-Оранской и его братьями от второго брака с Доротеей Гольштейн-Глюксбургской. Однако по ряду причин (первенец курфюрста Вильгельм Генрих умер в младенчестве, а второй сын Карл Эмиль - в 18-летнем возрасте) это завещание, к счастью, не было исполнено. Таким образом, Фридрих Вильгельм Великий, курфюрст Бранденбургский и герцог Прусский, по праву считается основателем прусского государства, бюрократической системы управления и, главное, прусской армии.

Преемником жизнелюбивого и деятельного Фридриха Вильгельма по иронии судьбы стал его третий сын Фридрих III (в то время берлинские монархи носили, еще «курфюрстовскую», а не «королевскую» нумерацию) - болезненный, слабый и изнеженный человек. Историки обычно рассматривают его правление как интерлюдию между эпохами Великого курфюрста и короля Фридриха Вильгельма I. Однако, несмотря на все это, Фридрих сумел, воспользовавшись плодами трудов своего отца, сделать шаг, который был его предшественнику не по плечу - он приобрел королевский титул (как утверждали злые языки, в угоду своему непомерному тщеславию). По мнению главного героя нашей книги, его дед был «велик в малом и мал в великом».

Фридрих III родился в Кенигсберге 11 июля 1657 года и крещен в лютеранскую веру. Из-за серьезной травмы позвоночника, полученной в детстве, ему дали кличку Горбатый, что не вполне соответствовало действительности, так как для сокрытия этого дефекта вполне хватало ношения в соответствии с тогдашней модой пышного завитого парика. Однако свойственные ему на протяжении всей жизни болезненное самомнение, пессимизм и недоверчивость, очевидно, брали начало в страданиях, перенесенных будущим королем при лечении у врачей-ортопедов, которые использовали всевозможные корсеты, воротники и костыли.

По специальной программе, подготовленной отцом, Фридриха обучали нескольким европейским языкам, истории, географии, игре на флейте и клавикордах. После смерти матери, Луизы Генриетты Нассау-Оранской (жена Великого курфюрста умерла в 1667 году), и второго брака отца их отношения с сыном быстро испортились, а двенадцатым курфюрстом Бранденбурга из рода Гогенцоллернов Фридрих стал в 1688 году только благодаря смерти своего старшего брата.

Хотя Фридрих обычно подчинялся отцовской воле, в вопросе устройства свой семьи он проявил удивительное упорство и добился согласия на брак с Елизаветой Генриеттой Гёссен-Кассельской, который был заключен в 1679 году. Впоследствии он женился еще два раза: на Софии Шарлотте Ганноверской (сестре будущего короля Англии Георга I), а затем - на Софии Луизе Мекленбургской.

Когда здоровье отца серьезно пошатнулось, Фридрих стал принимать все большее участие в делах государства а был допущен на заседания правительственного совета.

Поскольку владения Фридриха III простирались по всей Германии от Балтики до Рейна, он оказался вовлечен в международные конфликты и на востоке, и на западе Европы. Во внешней политике этот, в общем-то, сугубо невоенный, склонный к меценатству и покровительству искусств человек питал крайне экспансионистские взгляды, которые привели Бранденбург к обострению отношений со Швецией из-за Передней Померании, с Польшей и Россией - из-за Западной Пруссии и Эрмланда, и, разумеется, с Францией, которая все более расширяла круг своих территориальных притязаний на Рейне.

Проблема получения королевской короны волновала на только Фридриха, но и его предшественников. Однако именно на переломе XVII и XVIII веков эта заветная цель стала более достижимой, чем раньше. Вспомним, что в 1689 году принц Оранский сумел добыть себе корону Англии и Шотландии, а курфюрст Саксонии Фридрих Август Сильный в 1697-м проложил себе дорогу к польскому трону. Через два десятка лет, в 1721 году русский царь Петр возложил на себя императорский титул - вещь, неслыханная для Европы, которая с момента гибели Византии привыкла называть кайзером только властелина Священной Римской империи германской нации. Вскоре после вступления на кур-фюршеский престол Фридрих III энергично начал осуществлять свой план приобретения королевских регалий. Но то, что в своей начальной стадии воспринималось современниками только как проблема престижа, в итоге оказалось «шедевром государственного искусства».

Само географическое положение владений Гогенцоллернов и признанная уже всей Европой сила их армии могли превратить Фридриха III либо в полезного союзника, либо в опасного противника. Исходя из этого он пришел к выводу, что если Фридрих I сделал их семью династией курфюрстов, то он сам должен добыть для рода королевскую корону.

Тем не менее, несмотря на поддержку некоторых имперских министров, получивших из Берлина взятки на общую сумму 300 тысяч золотых талеров, император упорно уклонялся от положительного ответа: Габсбурги боялись дальнейшего усиления становившегося опасным Бранденбурга и справедливо считали, что Вена ничего не выиграет от появления новоявленного «короля вандалов на Балтике».

В конечном счете Фридрих добился высочайшего согласия на свою коронацию, использовав сложную ситуацию в Европе - вопрос об испанском наследстве. Отстаивая свои династические интересы, Габсбурги ввязались в долгий и крайне кровопролитный по тем временам конфликт с французскими Бурбонами, отчего и оказались перед необходимостью поиска союзников. В обмен на бранденбургские штыки император Леопольд I не только обязался признать Фридриха III королем, но и убедить другие державы поддержать это решение. В свою очередь Фридрих обещал предоставить императору 8-тысячный корпус и поддержать Габсбургов при следующих выборах главы империи.

Перед тем как разразилась война за Испанское наследство (1701–1714), 18 января 1701 года в столице Восточной Пруссии Кенигсберге состоялась коронация Фридриха III, ставшего королем под номером Первый. Здесь Фридрих родился, здесь же и собственноручно увенчал себя короной. Всего на процедуру коронации ушло около шести миллионов талеров, причем для покрытия этих расходов был введен специальный коронационный налог.

Однако коронация именно в Кенигсберге имела свое символическое значение, вполне ясное для современников. Восточная Пруссия (бывшие владения Тевтонского ордена), в отличие от Бранденбурга, никогда не входила в состав Священной Римской империи. Таким образом, кайзер как бы давал понять Фридриху, что его провозглашение королем именно в Пруссии не касается сложной системы внутри имперских династических взаимоотношений и в пределах империи он остается в прежнем качестве бранденбургского курфюрста. Наконец, даже само прочтение титула должно было указать Гогенцоллернам на некую «мелкопоместность» их статуса: Фридрих стал именоваться не королем Пруссии, а всего лишь «королем в Пруссии», что несколько принижало ценность титула и содержало скрытый намек на его импровизированность, а может быть, и временность.

Формальным предлогом для этого стало то, что половина старых прусских земель находилась в составе Польши и новый титул не должен был содержать указания на суверенитет короля над всей Пруссией. Правда, по-французски Фридриха I уже вовсю титуловали «Le Roi de la Prussie» - «король прусский». Однако в Германии титул «король в Пруссии» перестал применяться по отношению к Гогенцоллернам только в 1772 году, когда при разделе Польши они наконец-то вернули себе давно отторгнутую у них Западную Пруссию, став суверенами всех территорий под этим названием.

Несмотря на эти геральдические изыски, королевское достоинство, несомненно, усилило позиции Фридриха I как внутри, так и вне пределов империи. О реальном значении этого события говорит хотя бы само длительное сопротивление императора Леопольда претензиям Гогенцоллернов на королевский трон, а также и тот факт, что Ватикан отказывался признать Прусское королевство вплоть до 1788 года. Еще более определенно высказался об этом великий австрийский полководец принц Евгений Савойский: «По моему мнению, - говорил он, - министры, присоветовавшие императору признать независимость прусского престола, заслуживают смертную казнь».

Действительно, королевский титул не был пустым звуком - это показывало уже дряхлевшему германскому союзу княжеств под эгидой Австрии желание бранденбургского курфюрста выйти из-под влияния его законов. Со временем подобное стремление могло дозреть до действительной независимости.

За получение королевского титула Фридрих I дорого заплатил австрийскому дому. Фридрих II справедливо упрекал своего деда за то, что он пожертвовал тридцатью тысячами жизней своих подданных в войнах Габсбургов и их союзников - англичан и голландцев. В особенности это касается периода решившей исход войны за Испанское наследство Фландрской кампании 1709 года и самой крупной битвы XVIII века - сражении при Мальплаке, происшедшем 11 сентября того же года.

Крупный прусский контингент под командованием генерала от инфантерии графа Карла Филиппа фон Вилиха унд Лоттума (16 батальонов пехоты и 35 эскадронов кавалерии) находился в составе англо-голландской армии герцога Джона Мальборо и составлял вторую линию правого крыла союзников. Весь день пруссаки настойчиво атаковали позиции французских войск де Буффлера и д"Артаньяна, глубоко зарывшихся в землю на восточной опушке дремучего Теньерского леса и в узком дефиле между ним и расположенным дальше к юго-востоку лесом Ланьер.

Французы расстреливали атакующих артиллерией, установленной за линией мощных укреплений, однако к концу дня ценой огромных потерь были сбиты со всех позиций. Пруссаки, сражавшиеся на направлении главного удара, потеряли убитыми и ранеными несколько тысяч человек из общего числа 24 тысячи солдат и офицеров, которых лишились союзники в этой самой кровопролитной битве начала восемнадцатого столетия.

Кровью прусских солдат Фридрих I щедро расплатился и с англичанами, и с голландцами, традиционно воевавшими руками немецких наемников. Правда, когда Англия вышла из войны, Пруссия продолжила сражаться бок о бок с Австрией, так как Бурбоны угрожали ее интересам.

Впоследствии Фридрих продолжал активно вмешиваться в европейские конфликты. Так как «королевская» часть его владений - Пруссия, как мы уже говорили, не входила в состав Священной Римской империи, Фридрих I имел «легальную» возможность предоставлять воинские контингенты в распоряжение как Вены, так и ее противников. Королевский титул наконец-то принес Пруссии полную независимость от Польши, хотя исконная часть древних земель Тевтонского ордена (Западная Пруссия) по-прежнему оставалась в руках поляков и разделяла владения Фридриха на две части. Этот факт стал основанием для последовавшей столетней экспансии Пруссии в отношении Речи Посполитой, победоносно завершившейся тремя разделами этой страны к 1792 году.

Во внешней политике Фридриха особую роль играла его искренняя приверженность к протестантизму, хотя это не помешало королю выступать вместе с католиком-императором против единоверцев-шведов. После начала Великой Северной войны Фридрих I некоторое время выжидал, на чьей стороне выступить: Швеции или коалиции России, Дании, Саксонии и Польши. Однако пруссаки промедлили: после 1709 года, после Полтавы и обозначившегося перелома в войне, воюющие страны уже не хотели идти на какие-либо существенные уступки Фридриху, поэтому его запоздалое выступление на стороне коалиции было безрезультатным.

В истории Пруссии Фридрих I остался единственным королем, склонным к пышности и расточительности в вопросах придворной жизни. В этом отношении он значительно больше был похож на своего конкурента - курфюрста Саксонии и короля Польши Августа Сильного, чем на собственного сына, короля Фридриха Вильгельма I. Невероятная роскошь королевского двора нанесла колоссальный урон государственным финансам.

Тем не менее, несмотря даже на это, Фридрих I не изменил традициям предков: за годы своего правления он увеличил численность армии до сорока тысяч человек. При нем стали проводиться регулярные заседания Тайного военного совета. Кроме того, в пределах тех возможностей, которые ему позволяли бедность и разбросанность владений, Фридрих сделал очень много для развития искусства, науки и образования. По его замыслу были построены университет в Галле и Берлинская академия наук. Возведенные при нем здания долгое время (вплоть до конца Второй мировой войны, когда почти все они были полностью разрушены) определяли архитектурный облик прусской столицы. При нем Берлин стал называться «Афинами севера». Умер Фридрих I, первый «король в Пруссии», в феврале 1713 года, в возрасте пятидесяти пяти лет.

В правление первого короля пруссаки были вынуждены довольствоваться приобретением еще нескольких игрушечных владений на крайнем западе Германии, в нижнем течении Рейна. В 1702 году земли Пруссии пополнили графства Линген и Мерс, в 1707 - графство Текленбург, в 1713 - герцогство Верхний Гельдерн (через 82 года навсегда отошло к Нидерландам). В этом же году к Пруссии отошли два южно-германских владения - графство Лимбург и округ Шпекфельд, которые, правда, в 1742 году пришлось уступить в обмен на захваченную Силезию.

Сын Фридриха Первого и отец Второго - король Фридрих Вильгельм I (1688–1740, правил с 1713) с момента вступления на трон принял самые решительные меры по укреплению в стране государственного аппарата абсолютной монархии с уклоном в сторону милитаризма. Король, как и его предшественники, по-прежнему стремился к «округлению» своих рассеянных и раздробленных владений, прибегая к покупке территорий, взяткам, махинациям с наследствами и договорам о разделе чужих земель.

Поскольку государство Гогенцоллернов было не только территориально раздробленным, но и отсталым в экономическом смысле, его правители стремились аннексировать области Германии, более развитые промышленно. В собственно же Бранденбурге-Пруссии заметно развивались лишь те отрасли промышленности, которые прямо или косвенно были связаны с военными поставками: например, производство оружия или сукна для обмундирования.

Фридриху Вильгельму I приписывают изречение, что «Пруссия может быть или слишком большой, или чересчур маленькой». Естественно, что сам король видел лишь один вариант дальнейшего существования страны и прилагал все меры к ее расширению. Уже в 1714 году он присоединил к своим владениям маленькое графство Вернигероде в окрестностях Магдебурга. Второй случай представился очень скоро. Когда новый король вступил на трон, еще продолжалась Северная война. У шведского короля Карла XII, терпевшего все новые и новые поражения от противника, не хватало сил для защиты своих пока еще многочисленных «заморских» владений, особенно в удаленной от основных событий Северной Германии. Тогда Фридрих Вильгельм заключил со шведами договор о том, что до конца войны переднепомеранская крепость Штеттин будет занята прусскими войсками, так как сами каролинцы были уже не в состоянии защищать ее от русских.

Однако, оказав Карлу эту услугу, Фридрих Вильгельм сразу же прибрал Штеттин к рукам и к тому же преисполнился решимости продолжить захваты в шведской Померании. 13 июня 1714 года король Пруссии подписал с Петром I секретный договор, в соответствии с которым мог присоединить к себе весь восток Передней Померании вплоть до острова Пенемюнде. В Рождество 1715 года пруссаки взяли Штральзунд, однако в 1720 году, уступив давлению Англии, они разорвали договор с Россией и заключили союз со Швецией. Тем не менее Карлу это помогло мало: после окончания войны (1720) к Бранденбургу перешла часть так называемой Старой Передней Померании с первоклассной крепостью Штеттин в пределах, определенных ранее пактом с Россией. Все это сделало Гогенцоллернов самыми крупными после австрийских Габсбургов феодальными владетелями Германии.

По облику и темпераменту Фридрих Вильгельм был полной противоположностью своему отцу. Хотя для Гогенцоллернов вообще был характерен «конфликт поколений», отношения Фридриха I с сыном были особенно напряженными. С детства принц охотно затевал драки с более слабыми сверстниками и очень тяжело переживал, когда в результате доставалось ему самому. Например, когда Фридриха Вильгельма отколотил его двоюродный брат с материнской стороны, будущий английский король Георг И, который был на пять лет старше его, кронпринц настолько обиделся, что это в дальнейшем наложило крайне негативный отпечаток на отношения между Пруссией и Британией в течение всего периода его царствования. С двоюродным братом Фридрих Вильгельм примирился только на смертном одре, попросив свою жену, сестру Георга, сообщить последнему о том, что он его простил.

В отличие от склонного к роскошествованию отца, Фридрих Вильгельм был экономным до скаредности. Принц ненавидел пышность и мотовство, царившие при отцовском дворе, считая, что они ведут к разрушению государства. Несмотря на обилие французских словечек в его лексиконе, наследник престола гордился тем, что он - «настоящий немец». По мнению Фридриха Вильгельма, «настоящий немец» не нуждался в образовании. Он любил говаривать, что все ученые - дураки, а став королем, неоднократно угрожал закрыть академию наук.

Прозванный «фельдфебелем на троне», «солдатским королем» (Soldatenkoenig), Фридрих Вильгельм относился к ученым, поэтам и писателям с нескрываемым презрением. Лейбница король считал совершенно бесполезным человеком, непригодным «даже для того, чтобы стоять на часах». Известный немецкий философ-просветитель Кристиан Вольф, профессор университета Галле, по распоряжению прусского кабинета был выслан из страны, так как в его теории детерминизма король усмотрел этическое оправдание дезертирства.

Фридрих Вильгельм был страстным охотником, но особенно искренне и беззаветно любил все, что связано с армией. После того как отец назначил его командиром гвардейского пехотного полка, принц все свободное время занимался экзерцициями и муштровкой своих солдат. Даже во время болезни он для повышения жизненного тонуса рисовал марширующих солдатиков. Вступив на престол, новый монарх сделал армию главным орудием внешней и внутренней политики, инструментом, с помощью которого он добывал себе новые земли и подданных. По меткому высказыванию тех лет, Пруссия была «не государством, владевшим армией, а армией, владевшей государством». Его сын Фридрих II верно заметил, что если при Фридрихе I Берлин стал «Афинами севера», то при Фридрихе Вильгельме - Спартой. К концу правления «солдатского короля» прусская армия насчитывала почти 90 тысяч человек (при населении 2,5 миллиона) и занимала по своей численности четвертое место в Европе. Для взимания с измученного населения налогов и акцизов, шедших в основном на военные расходы, Фридрих Вильгельм учредил специальный орган - Высшее управление финансов, военных дел и доменов.

Военная сила применялась и внутри страны для борьбы с выступлениями «третьего сословия». Когда в 1717 году в Котбусском округе около четырех тысяч сорбских крестьян (сорбы - славянская народность, проживающая в окрестностях Берлина) отказались отрабатывать барщину на своих помещиков, по приказу короля армия жестоко подавила восстание. По распоряжению Фридриха Вильгельма в 1731 году несколько специально выделенных рот солдат принудительно сносили старые дома в Берлине, чтобы поставить жителей перед необходимостью строительства новых, более благоустроенных зданий, соответствующих облику столицы.

При Фридрихе Вильгельме окончательно оформились черты прусского милитаризма, впоследствии наложившие такой сильный отпечаток на царствование его сына и преемников: реакционная военная идеология, бесчеловечная муштра и система жестоких наказаний (фухтеля и шпицрутены), которые практиковались не только в армии, но и в гражданском обществе: порке подвергались даже придворные (впрочем, как и в России до известного указа Петра III «О вольности дворянства»).

Король считал необходимым жестко, до мелочей регламентировать жизнь своих подданных и всерьез подумывал об издании Устава для штатских лиц. Будучи в дурном настроении, монарх во время прогулок по Берлину наносил прохожим удары тяжелой тростью или бил их ногами. Все развлечения для короля заменяли ежевечерние встречи с узким кругом приближенных генералов в знаменитой «Tabakkollegium» - «Табачной коллегии», где присутствующие в ходе беседы на интересующие их темы (прежде всего, военные) выкуривали чудовищное количество табака (по 20–30 трубок) и выпивали не меньше пива. В этих условиях любое проявление свободомыслия сурово наказывалось - одним из наиболее пострадавших от самодурства Фридриха Вильгельма стал его сын, будущий король Пруссии Фридрих II Великий.

Как уже говорилось выше, еще будучи кронпринцем, Фридрих Вильгельм вступил в открытый конфликт со своим отцом. Однако, искренне веря в необходимость подчинения помазаннику Божию, наследник всегда по отношению к Фридриху I сохранял послушание. 24 января 1712 года тяжелобольной король получил сообщение, что у него родился внук, которого по предложению деда нарекли Фридрихом (всего у Фридриха Вильгельма I было 14 детей). Этому ребенку и было предначертано сыграть одну из самых выдающихся ролей в истории Германии.

После того как мальчику минуло 6 лет, Фридрих Вильгельм приставил к нему в качестве воспитателей лично отобранных прусских офицеров (воспитателя генерал-лейтенанта фон Финкенштейна и надзирателя полковника Калькштейна) и, в соответствии с требованиями того времени, - гувернеров-французов. На формирование личности Фридриха большое влияние оказала постоянная натянутость в отношениях между родителями и жизнь при наполненном интригами дворе. Ни любви, ни доверия отец так никогда от него и не дождался. Фридрих ненавидел отца и всячески сторонился его, испытывая перед королем лишь «дикий страх, рабское почтение и покорность».

Мать Фридриха, воспитанная во французском духе дочь курфюрста Ганноверского (с 1714 года - короля Англии Георга I) королева София Доротея сознательно противодействовала во всем своему мужу, а потому поощряла как хорошие, так и не очень привлекательные черты характера сына. Жизнь большой королевской семьи проходила в ненависти, страхе, притворстве и лжи. Поскольку отношения между отцом и сыном неуклонно ухудшались, Фридрих Вильгельм долгое время всерьез подумывал о лишении его престола.

Фридрих реагировал на это по-своему. Воспользовавшись путешествием, которое он вместе с королем совершал по столицам различных германских княжеств, кронпринц вместе со своим другом лейтенантом фон Катте договорился об организации побега. Однако король как-то узнал об этом плане, Фридрих и его сообщник были взяты под стражу. Военный трибунал, заявив, что осуждение наследника престола не входит в его компетенцию, приговорил фон Катте к пожизненному заключению в крепости. Крайне раздосадованный «мягкостью» приговора, король добился его пересмотра - в конце концов несчастный лейтенант был казнен. По приказу короля два капитана подвели Фридриха к окну, чтобы он видел казнь собственными глазами.

С находившегося в заключении в Кюстринской крепости Фридриха посланная его отцом специальная миссия взяла письменную клятву, что он будет во всем следовать воле отца, в противном случае лишится права на наследование короны. В мае 1731 года Фридрих Вильгельм писал в Кюстрин гофмаршалу фон Вольдену о сыне: «…он должен только выполнять мою волю, выбросить из головы все французское и английское, сохранив в себе лишь прусское, быть верным своему господину и отцу, иметь немецкое сердце, выбросить из него все франтовство, проклятую французскую политическую фальшивость и усердно просить у Бога милости…»

В следующем году, после возвращения сына в Берлин, Фридрих Вильгельм, не интересуясь особенно его мнением (Фридриху очень нравилась Анна Леопольдовна - удочеренная племянница русской императрицы Анны Иоанновны и тогдашняя наследница престола России), женил кронпринца на принцессе Елизавете Христине Брауншвейг-Вольфенбюттельской. Этот брак оказался бездетным.

После свадьбы наследник направился в Руппин, где был расквартирован вверенный ему отцом полк. Однако вскоре монотонное течение его жизни прекратилось. В связи с началом войны за Польское наследство и переходом французскими войсками Рейна король вместе с Фридрихом во главе прусского корпуса летом 1734 года направились в армию генералиссимуса имперских войск принца Евгения Савойского - самого крупного полководца своего времени. На этой «странной войне» будущий король не сумел отличиться ничем, но принц Евгений разглядел в нем отличного офицера с задатками первоклассного полководца. Его хвалебные отзывы о прусском наследнике постепенно заставили Фридриха Вильгельма I пересмотреть свое скептическое мнение о военных талантах своего сына. С момента рейнского похода началось постепенное примирение короля Пруссии и кронпринца Фридриха.

После возвращения из похода отец приобрел для семьи наследника замок Рацнсберг, причем Фридрих лично руководил его перестройкой. По замыслу кронпринца, замок должен был стать «святилищем дружбы». Основными занятиями Фридриха были военная служба (к тому времени он получил чин генерал-майора), чтение и музыка.

Наследник престола активно работал и в сфере философии, причем не скрывал своих симпатий к французскому Просвещению (за что и вступил в острый конфликт с отцом).

В 1738 году в свет вышла первая политическая «прокламация» Фридриха «Соображения о современном политическом состоянии Европы», написанная им под псевдонимом. В этой работе он излагал свои «просветительские» взгляды на проблемы международных отношений, причем основное место в книге заняла острая критика власть имущих. Фридрих, в частности, писал: «Вместо того чтобы беспрерывно вынашивать планы завоеваний, пусть эти земные боги приложат все старания к тому, чтобы обеспечить счастье своего народа… Пусть они поймут, что подлинная слава князя состоит не в подавлении своих соседей, не в увеличении числа своих рабов, но в том, чтобы выполнять обязанности своего предназначения и во всем соответствовать намерениям тех, которые наделили его властью и от которых он получил высшее могущество». Правда, учитывая основной род занятий Фридриха после его восшествия на трон - «подавление соседей» и «увеличение числа рабов», эти строки выглядят весьма странными, но в то время молодой кронпринц, глубоко увлекавшийся вольтерьянством, был совершенно искренен.

Вообще, в отношении интеллектуальных интересов Фридрих был на порядок выше других европейских монархов, причем правивших как ранее, так и позднее его. Король Пруссии профессионально занимался философией, литературой, музыкой. Его перу принадлежит огромное количество специальных исследований и трактатов: «История моего времени», «Генеральные принципы ведения войны», «Антимакиавелли», «Критика „Системы природы (Гольбаха)“», «О немецкой литературе», «История Семилетней войны» и др. Политическая и личная переписка Фридриха занимает десятки томов. Король, как и его предки, проявлял большую веротерпимость и даже приближался к атеизму.

В 1736 году он вступил в переписку с Вольтером, которая продолжалась всю его жизнь (великом) французскому философу весьма льстило такое внимание к его персоне со стороны европейского монарха, тем более что оно разительно отличалось от восприятия его трудов Бурбонами). С 1750 по 1753 год Вольтер жил в Потсдаме в качестве личного гостя короля. Не чужды Фридриху были и занятия архитектурой: в 1745–1747 годах по его рисунку архитектор Георг Кнобельсдорф построил в Потсдаме дворец Сан-Суси (Sans-Soussi - «Беззаботный»), который стал излюбленной резиденцией короля. Фридрих виртуозно играл на флейте и сочинил множество музыкальных произведений самых разнообразных жанров. Все - и современники, и потомки - считали его самым ярким представителем «просвещенного абсолютизма».

Однако самой большой любовью Фридриха, в полной мере унаследованной им от его суровых предков, была армия. Это в конце концов понял и его отец: отношения между ним и сыном к моменту последней болезни Фридриха Вильгельма I значительно улучшились. Напутствуя своих придворных, умирающий король так сказал им: «…я оставляю после себя своего сына, который имеет все способности к тому, чтобы хорошо править; он мне обещал, что сохранит армию. Я знаю, что он любит войска и храбр, я знаю, что он сдержит свое слово, он обладает разумом, и все будет идти хорошо».

Фридрих Вильгельм не ошибался: все вышеперечисленные увлечения его сына и наследника странным образом переплетались с самым радикальным милитаризмом. Еще в свою бытность кронпринцем, Фридрих написал фундаментальный труд «Антимакиавелли», в котором изложил свои взгляды на различные виды войн. В частности, особое внимание он уделил всестороннему оправданию превентивных захватнических войн. Он полагал, что если монарх видит приближение военной грозы и возвещающие о ней молнии, но не может предотвратить ее в одиночку, если он достаточно умен, то «объединится со всеми, интересы которых оказались в столь же угрожающем положении… Таким образом, будет лучше, если князь (если он еще располагает возможностью выбирать между оливковой ветвью и лавровым венком) решится предпринять наступательную войну, чем если бы он дождался того безнадежного времени, когда объявление войны может отсрочить лишь на несколько минут его рабство и его гибель. Лучше опередить самому, чем позволить опередить себя…».

Тогда эти слова молодого кронпринца не привлекли к себе особого внимания. Между тем, унаследовав в 1740 году отцовский престол, Фридрих прежде всего развернул деятельность по дальнейшему усилению прусской армии, хотя не забывал и о таких вещах, как создание департамента торговли и мануфактуры, а также приглашение на работу в страну художников и скульпторов со всей Европы. Вся противоречивая натура короля в полной мере проявилась в его письмах Вольтеру. Так, вскоре после воцарения Фридрих написал своему французскому «наставнику», что «увеличил силу государства на 16 батальонов, 5 эскадронов гусар и заложил основу для нашей новой академии… Наибольшие хлопоты я имею от закладки новых складов во всех провинциях, которые должны быть столь значительны, чтобы содержать для всей страны зерно на полтора года вперед». Таким образом, даже в письмах Вольтеру рассказ о просветительских и реформаторских деяниях тесно переплетается с рассказом о чисто военных приготовлениях.

Осуществляя политику «просвещенного абсолютизма», Фридрих II истолковывал буржуазные государственно-правовые теории в сугубо феодальном духе и использовал их для идеологического обоснования своего господства. Проводимые им реформы почти исключительно ограничивались сферами юстиции и культуры. Так как почти все государственные средства уходили на содержание армии и ведение начавшихся вскоре бесконечных войн, на образование в Пруссии денег не хватало всегда.

В королевском школьном регламенте 1763 года, как бы оправдывавшем «чрезвычайный упадок» школьного дела в стране, указывалось на то, что «из-за неопытности большинства церковных служителей и учителей молодые люди в деревнях растут в невежестве и глупости». Сам король, по его собственному признанию, говорил по-немецки, «как кучер». Поклонник французской философии и литературы, он вообще относился с пренебрежением к немецкой культуре (особенно это касалось литературы). Фридрих так и не понял значения для страны Канта и Гете.

Что же касается конфессиональной терпимости короля, то она во многом объяснялась очень просто: стремлением максимально увеличить если не территорию, то хотя бы население страны с фискальными целями, в интересах ее промышленного развития и расширения возможностей набора все новых и новых рекрутов.

Вообще, по разносторонности интересов, глубине познаний в самых различных областях, доходящей до аскетизма скромности и, главное, искреннему стремлению служить своей стране Фридрих схож только с одним государем XVIII столетия - Петром Великим. Роднит их и повышенный интерес к военному делу, и незаурядные полководческие дарования, и многое другое. Хотя в чисто военных аспектах есть и различия: если в 1700–1720 годах огромная, но поначалу неподготовленная армия Петра сражалась с малочисленным и постоянно уменьшавшимся шведским войском, то в 1740–1748 и особенно 1756–1762 годах весьма небольшая армия Фридриха, обладавшая крайне ограниченными ресурсами, воевала и побеждала воинства противников, многократно превосходившие ее по численности.

При вступлении Фридриха на престол его наследственные владения составляли 118 926 км 2 с 2 240 000 населения, а накануне его кончины - 194 891 км 2 , населенных 5 340 000 человек.

Таким образом, несомненно, прусский король был одной из ярких фигур политической жизни Европы середины столетия. Современников его личность поражала сочетанием подчас противоположных и взаимоисключающих свойств. Будучи наследником престола, он увлекался философией, литературой. Культура Франции была ему близка и знакома, а на французском языке он писал и разговаривал совершенно свободно. Фридриху было присуще такое редкое по тем временам качество, как веротерпимость, если не сказать - атеизм. На этой почве он близко сошелся с Вольтером, часто гостившим у Фридриха и часами обсуждавшим с «философом из Сан-Суси» философские и этические проблемы.

Однако идеи Просвещения странным образом уживались в сознании Фридриха с прямолинейным, ограниченным пруссачеством, незатейливой милитаристской и шовинистической «философией» прусского юнкерства. Написав в ранние годы книгу с говорящим само за себя названием - «Аптимакиавелли», всю оставшуюся жизнь Фридрих посвятил опровержению прекраснодушных идей этой книги, прослыв одним из самых лицемерных и вероломных политических деятелей европейской истории даже по меркам своего века. Он давал обещания, чтобы тотчас их нарушить, подписывал соглашения о мире, чтобы разорвать их прежде, чем чернила высохли на бумаге.

Человек решительный и смелый, крупный полководец, внесший немало нового в военную науку своего времени, Фридрих впадал в полное отчаяние от неудач и удивлял современников проявлениями слабости духа. История его царствования стала ярким примером неустойчивого политического балансирования, сменявшегося политикой откровенного авантюризма и агрессии, что в конечном счете ослабило Германию. В течение двадцати лет царствования Фридриха - и в немалой степени по его вине - Европа дважды ввергалась в пучину войн, охватывавших почти все государства континента и длившихся в общей сложности 15 лет.

Забегая вперед, скажу, что в правление главного героя нашей книги территория Пруссии увеличилась еще больше и самым решительным образом. Уже в 1741 году, через несколько месяцев после вступления на престол, он сумел заполучить еще один небольшой округ в окрестностях Магдебурга - Беннекенштейн. В 1742 году пруссаки под его началом захватили принадлежавшие Австрии огромное герцогство Силезское и графство Глац - это почти вдвое увеличило территорию Пруссии. После двух Силезских войн, в 1748 году, Австрия формально согласилась с уступкой этих территорий. В 1744 году Фридриху отошло княжество Восточная Фрисландия (Остфрисланд) - довольно крупное приморское владение на крайнем северо-западе Германии, на границе с Нидерландами. Попытка захватить Саксонское курфюршество, которая привела к Семилетней войне 1756–1763 годов, окончилась неудачей. Однако в 1772 году в союзе с Россией и Австрией Пруссия провела первый раздел Речи Посполитой: в результате этого шага ее территория увеличилась еще в два раза, кроме того, наконец-то появилось сухопутное сообщение между Бранденбургом и Восточной-Пруссией.

Итак, в 1772 году к Пруссии были присоединены так называемая Королевская Пруссия, Вармия и часть Кулявии (все это ранее находилось в составе Речи Посполитой). Наконец, последним территориальным приращением Пруссии при жизни Фридриха Великого стал еще один небольшой округ в окрестностях многострадального герцогства Магдебургского - графство Мансфельд (1780). Читая эти строки, невольно поражаешься фантастической кропотливости и настойчивости в политике брандснбургских Курфюрстов и прусских королей, всего за 180 лет увеличивших территорию некогда захолустного княжества вчетверо и сделавших его великой европейской державой.